Цивилизация. Чем Запад отличается от остального мира

Революционерам 1848 года казалось самоочевидным, что местное население в колониях должно как можно быстрее превратиться во французов – “ассимилироваться”. Поощрялся межрасовый брак (métissage) между французскими чинов никами и африканками[396]. Олицетворением такого прогрессивного империализма стал Луи Федерб, опытный военный, назначенный в 1854 году генерал-губернатором Сенегала. В Сен-Луи Федерб занимался строительством мостов и дорог, школ и пристаней, водоснабжением и паромным сообщением. По всему Сенегалу построили “деревни свободы” для освобожденных рабов. В 1857 году Федерб учредил колониальную армию – части сенегальских стрелков (Tirailleurs Sénégalais), – чем способствовал превращению африканского солдата из наемного чернорабочего в полноценного бойца. Была открыта школа для сыновей местных вождей[397]. Сам Федерб взял в жены 15-летнюю сенегалку.

“Наши намерения чисты и благородны, – провозгласил Федерб в конце своего губернаторского срока. – Наше дело правое”. Конечно, его миссия заключалась не только в распространении цивилизации. В 1857 году Федерб объявил, что его цель – “управлять страной с минимальными возможными затратами и максимально использовать преимущества торговли”[398]. Он получил инструкции распространять французское влияние внутри страны и оказать содействие экономическому развитию Сенегала, перехватив у африканцев контроль над торговлей гуммиарабиком и арахисом. Федерб принял решение построить цепь французских фортов на реке Сенегал ниже водопада Фелу около Медине. Это неизбежно привело к конфронтации с маврами Трарзы в Вало, Кайором на юге и аль-Хаджем Омаром Талем, мусульманским правителем Среднего Нигера, который позднее создал государство тукулеров в Мали[399]. Однако африканцы не могли составить конкуренцию французам. В 1857 году они разгромили государство лебу, превратив его столицу Н’дакара в колониальный город Дакар. Его центр – живой памятник французскому колониализму: белый дворец генерал-губернатора на авеню Федерб, пекарни с багетами, кондитерские, предлагающие кофе с молоком, и так далее. Чтобы сделать процесс галлизации официальным, территорию разделили на округа и кантоны.

В 1865 году, когда Федерб ушел в отставку, француз, гуляющий по Сен-Луи, мог гордиться своей страной. Прежние невольничьи рынки стали гордыми форпостами культуры. Бывшие жертвы империализма превратились в граждан, обладающих избирательным правом и обязанных служить в армии. Журналист Габриэль Шарм выразился так: “Если в обширные области, где сейчас царят фанатизм и разбой, Франция должна принести… мир, торговлю и терпимость, кто скажет, что это недолжное применение силы? Приобщение миллионов людей к цивилизации и свободе наполнило бы сердца французов гордостью, присущим великим народам”[400].