Цивилизация Древнего Рима

В провинциях даже частные жилища свидетельствовали о значительных изменениях. На первый взгляд возникает искушение найти общие черты частных домов в Джемиле, Волюбилиса или тингитанской Мавритании (Марокко) и классических домов с атриумом и перистилем. Частные постройки в провинции действительно имеют центральный двор, окруженный колоннами, как в итальянском доме. Но в то время как итальянский дом характеризуется расположением по оси, африканский дом включает, главным образом, небольшой вестибюль, двор — настоящий патио [488], на который выходят все жилые помещения и службы. Кажется, что гораздо в большей степени, чем дом в Помпеях, образцом для него был эллинистический дом, каким он появляется на Делосе во II веке до н. э. Но даже если речь идет о типе, возникшем именно здесь и восходящем к пунической архитектуре частной застройки (о которой мы почти ничего не знаем), все равно мы видим его черты в современном арабском доме.

На другом конце империи, в Бретани, частный дом не менее интересен. Он очень отличается от средиземноморского жилища. Можно заметить, что этот дом, в отличие от построек в Африке и Италии, не занимает весь участок; он всегда окружен просторным садом, на который всегда выходит часть дома — нечто вроде веранды, окружающей зал, разделенный перегородками. В самых просторных домах два прямоугольных зала или даже три крыла, подобная планировка явно напоминает грандиозные загородные виллы периода ранней империи в Италии. Вероятно, этот тип жилища представлял собой тип сельского дома, перемещенного в город и приспособленного не без усилий к новым потребностям.

Плотность городов дает достаточно точное представление о достижениях романизации на Западе: если в давних провинциях, таких как, например, Нарбоннская Галлия, города процветали, то в Северной Галлии, на границе по Рейну, в Британии, существовали главным образом деревни, образованные вокруг крупных владений. Когда наступит эпоха варварских вторжений, города окружат себя укреплениями, и ради их возведения римляне станут жертвовать частью своих памятников и даже своей территорией. Используя все доступные материалы, жители разрушат в пригороде многочисленные могилы вдоль дорог, станут использовать в укреплениях мрамор и тесаный камень, цилиндрические основания колонн, фрагменты фризов, так, благодаря вторичному применению, сохранятся до наших дней многочисленные надписи. Но в своем желании действовать быстро они станут возводить стены буквально впритык и оставят снаружи кварталы, которые невозможно защищать. Средневековый городок сменит, таким образом, римский город, и если римский город был просторным, то средневековый город будет вынужден существовать внутри слишком тесных для него стен; в этом измененном пространстве городские площади, как и арки театров, очень быстро заполнятся жилыми домами, жилища пристроят к стенам портиков, улицы сделаются извилистыми и узкими, и сами формы общественной жизни будут трансформированы: старая civitas исчезнет, в то время как исчезнет свобода и мир.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Довольно сложно вынести о римской цивилизации простое суждение; это ведь не просто расположить ее на своем правильном месте между эллинизмом, который ей предшествовал, и средневековым миром, который пришел ему на смену на Востоке и на Западе. Был ли Рим «оригинальным»? Вопрос ставился множество раз с тех пор, когда Винкельман [489]и его ученики полагали, будто римская цивилизация всегда являлась только частью греческого мира, обездоленной провинцией «эллинистического мира», лишенной таланта и, если разобраться, скорее пагубной, чем полезной.

Однако Винкельман был историком искусства; его суждения объяснялись тем идеалом красоты, который в конечном счете восходил к канонам классического греческого искусства. Порочный круг очевиден. Если мы допускаем, что только эстетика Фидия или Лисиппа [490]достигает совершенства, то очевидно, что только Лисипп и Фидий достойны называться художниками, может быть, еще художники, принадлежащие к их школе. Но не наша цель решать подобные задачи.

Так ли безусловно, что римская цивилизация во всех сферах была наследницей греческой цивилизации? Мы пытались показать, что Рим не сменил Грецию, но что его цивилизация развивалась параллельно эллинизму. Прошло уже два с половиной века с основания Рима, когда Афины потрясла тирания Писистрата и его рода. Первый храм Юпитера Капитолийского был возведен Тарквиниями на полвека раньше Парфенона. Школа мастеров из Вей расцветает к тому времени, когда афиняне приносят на Акрополе посвящения корам [491]с их застывшей улыбкой, и аттические скульпторы обязаны ионическому искусству ничуть не меньше, чем римские скульпторы — этрускам. Возможно, скажут, что Этрурия не Рим и в Риме всегда было немного художников. Был период, когда Рим поглощал живые силы всей Италии; но можно ли настаивать на том, что Проперций не является римским поэтом только потому, что он родился в Ассизи?