Цивилизация Древней Греции

Логика тиранического правительства, даже если оно, как в Кирене, было замаскировано видимостью наследственной царской власти, требовала, чтобы оно пало под ударами своих противников, то есть сторонников отстраненной от власти аристократии, в тот момент, когда сила и здравомыслие тирана ослабевали. Вот почему, несмотря на желание каждого из них основать свою династию, очень немногим это удалось, и ни одна из династий не продержалась больше трех поколений: в Коринфе — Кипсел и Периандр, объединившиеся для поддержания своей власти с 657 по 586 год (согласно традиционной хронологии, которую некоторые современные ученые ограничивают примерно тридцатью пятью годами), однако их преемник был убит; в Афинах — сыновья Писистрата, Гиппарх и Гиппий (первый был заколот тираноборцами Гармодием и Аристогитоном в 514 году, второй изгнан в 510 году); в Сиракузах — Гелон, а затем его брат Гиерон, правившие с 485 по 466 год (однако со смертью последнего тирания завершилась); в Кирене — внук Аркесилая III Аркесилай IV, третий и последний тиран из династии Баттиадов (был убит около 440 года в Эвгесперидах после того, как его изгнали из столицы в результате переворота). Таким образом, хотя феномен тирании был весьма распространенным в греческом мире между серединой VII и серединой V веков, в каждом отдельном городе он продолжался не долго. Однако этот кратковременный период, несмотря на горькие воспоминания из-за жестоких методов, применяемых тиранами, имел не только дурные последствия. В некоторых случаях он был необходимым этапом на пути к демократии: это особенно четко видно на примере Афин, а также Коринфа,

Кирены и городов Сицилии, например Сиракуз или Гелы, где тиранию сменил режим умеренной аристократии. Часто тираны давали своим городам сильный импульс в экономической и культурной сфере, способствуя ломке или изменению старых общественных устоев. Наконец, своей уникальной личностью наиболее известные архаические тираны снискали себе скандальную или восхищенную славу, которая отражена в «Истории» Геродота, изобилующей описаниями тиранов. Порицая их неуемные амбиции и отсутствие чувства меры, проницательный историк из Галикарнаса не скрывает человеческого интереса к своим персонажам. Греки, размышляя над их качествами, считали, что эти люди обладают тем же талантом, энергией и теми же изъянами, что и простые смертные. Они всегда помнили, что это люди, творившие историю, и что народ, призываемый ими, охотно доверялся авторитету отдельного человека.

* * *

Неудивительно ли, что Спарта, самый большой и могущественный полис материковой Греции, осталась «без тирана»? Фукидид называл ее atyranneutos. Во всяком случае, историк подчеркивает, что политика спартиатов по отношению к тирании была враждебной, это заставило их выступить против Поликрата и против Писистратидов. Они разгромили Лигдама в Наксосе. Они приняли Коринф и Сикион в свой союз лишь после того, как те свергли своих тиранов. Их политические и общественные институты, основанные на жесткой иерархии, были полной противоположностью власти толпы, необходимой тиранам. Возможно, как иногда предполагалось, этот режим был установлен как «альтернатива тирании», как альтернативный способ преодоления внутреннего кризиса, который Спарта испытывала наряду с другими греческими городами. Эти альтернативные реформы, согласно античной традиции, были приписаны знаменитому законодателю Ликургу, жившему в конце IX века, — фигуре исключительно легендарной. Действительно, в Лакедемоне (другое название Спарты) к середине VI века постепенно сформировались институты и обычаи, оставшиеся неизменными до конца классической эпохи. Основная причина этой эволюции заключается в политике территориальной экспансии, которую проводило Спартанское царство с самого начала архаического периода: она обусловила его величие, его слабости и его уникальность.