Цивилизация Древней Греции

Многие были этим довольны: главным образом те, кто, подобно старому оратору Исократу, видели в македонском правителе личность, необходимую Греции для разрешения ее междоусобиц и объединения против ахеменидской Персии. Однако были и другие — среди них в первую очередь Демосфен: они рассматривали Филократов мир как временную передышку, позволявшую подготовиться к решающей битве, которую они считали неизбежной. Это стало очевидно в 343 году, когда Демосфен обвинил Эсхина в предательстве своей родины во время посольства 346 года: Эсхин был оправдан, однако политика Филиппа и его сторонников оказалась задета в ходе этого процесса, и на этой почве страсти в народе снова накалились.

Филипп со своей стороны максимально использовал эту передышку. Новый поход против иллирийцев, затем вторжение в Эпир обеспечили ему тыл. В Фессалии он провел реорганизацию управления, разделив территорию на четыре провинции с преданными ему правителями — тетрархами. Затем он вернулся во Фракию, которую покорил от Неста до Черного моря и Пропонтиды: вся страна стала царской собственностью, руководство которой было поручено стратегу, выбираемому Филиппом. Прибрежные греческие города, такие как Византий или Перинф, и афинские территории в Херсонесе оказались под непосредственной угрозой. Афины, беспокоясь за необходимый для их жизнеобеспечения хлебный путь, снова готовились к войне, которую начал Демосфен. Когда в 340 году македонские войска осадили Перинф, а затем Византий, афинский флот вступил в бой. После поражения у Перинфа Филипп был вынужден прекратить осаду Византия, которому на помощь пришел афинский стратег Фокион. Эта неудача убедила царя в том, что для борьбы с Афинами необходимо вторжение на материковую Грецию.

Дельфы вновь предоставили ему такую возможность. Чтобы отвлечь внимание Совета амфиктионии от жалоб против Афин, их представитель Эсхин обвинил локрийцев Амфиссы в ненадлежащем использовании земель Аполлона. Дабы искупить вину за это святотатство, было решено объявить священную войну против Локриды, руководство которой было поручено Филиппу (339). Действуя стремительно, он провел свои войска через Фокиду с согласия фокейцев, которым он пообещал прощение долга. Благодаря этой хитрости он смог обойти с запада Фермопилы, которые были заняты беотийцами, и выйти к Элатее в центральной Греции. Эта новость потрясла афинян: это стало «элатейским сюрпризом», и Демосфен постарался поднять боевой дух соотечественников. Оценив серьезность ситуации, Афины вступили в союз с Фивами, чтобы организовать совместную оборону. Армия двух государств собралась в Беотии, пока Филипп по поручению Амфиктионии занимался наказанием Амфиссы. Летом 338 года Филипп во главе своих войск отправился из Западной Локриды к высокой равнине реки Кефис в Беотии, где неприятельская армия ждала его у Херонеи. Левый фланг македонцев под руководством младшего сына Филиппа, Александра, сломил сопротивление беотийских гоплитов: «священные войска» фиванцев были истреблены до последнего человека. Афинский контингент понес серьезные потери и обратился в бегство (2 августа 338 года).

Победа при Херонее имела решающее значение. Всякое сопротивление воле Филиппа прекратилось. Фивы были жестоко наказаны: в Кадмее был размещен македонский гарнизон, а их преобладающие позиции в Беотии были потеряны. Афины понесли меньшие потери: они оставили лишь позиции в Херсонесе Фракийском и согласились распустить морской союз; они сохранили свои внешние владения — Лемнос, Имброс, Скирос и Самос и даже получили обратно Ороп на границе с Беотией, которого лишились раньше; в конце концов они присоединились к союзу Филиппа. Однако и в этом поражении афинский народ сохранил чувство собственного достоинства, и доверил Демосфену произнести согласно обычаю надгробное слово воинам, погибшим при Херонее.

Победа Филиппа означала коренной переворот в истории греческого мира. Монархическое и централизованное государство отчетливо продемонстрировало свое превосходство над эфемерными коалициями автономных полисов. Будущее принадлежало крупным царствам, а не маленьким республикам, ограниченным территорией одного-единственного города. Классическая концепция полиса устарела. Это стало очевидно в 337 году, когда Филипп собрал в Коринфе панэллинский конгресс. Все города, кроме Спарты, делегировали своих представителей. Был создан Коринфский союз, который впервые дал федеральную форму панэллинскому государству. Между городами был установлен всеобщий мир, и, его нарушителям грозили военные санкции. Было провозглашено уважение внутренних конституций и автономии каждого полиса. Пиратство и грабеж были запрещены. Федеральный совет (синедрион), куда каждый полис направлял делегатов пропорционально своему размеру, собирался ежегодно в крупных храмах. Его решения, принимаемые большинством голосов, были обязательными для всех членов союза.