Цивилизация классического Китая

Еще более удивительными были скульптуры животных, украшающие плиты ограды или верхушки знамен. Они обладают чертами, очень сходными с произведениями так далеко находящихся культур степи. Эти красивые бронзовые предметы, изготовленные грубо, но с фантазией, возрождают взгляд на мир, давно отвергнутый китайскими правилами правительственных и погребальных ритуалов: присущее охотникам внимательное, с симпатией отношение к животному миру, очарованность полетом птиц, возвышенный страх при виде борьбы между лесными хищниками, особое отношение к крупному скоту, занятого на полевых работах.

Население стран Юга настолько заинтересовало императора У, что он отправил к ним своего посла Тан Мэна. В 134 г. или в 133 г. до н. э. он отправился в страну Ба и Шу — современная провинция Сычуань. Богатство этих территорий и пышность церемоний правящих там дворов не была для него неожиданностью: правитель, как и Сын Неба, передвигался в колеснице под желтым балдахином, левый борт которой был украшен плюмажем из перьев.

Местные жители не проявили большого энтузиазма, у них еще сохранялась мучительная память о прошлом. В конце концов, Первый император уже отправлял сюда своих представителей, для которых нужно было открыть «дорогу шириной в пять ступней», т. е. около 1,5 м, тяжелым трудом прорубленную в скалах. Тан Мэна сопровождал огромный, из 10 тыс. человек, кортеж, нагруженный подарками для варварских вождей и провиантом, способным прокормить эту толпу, и этот большой обоз полностью не мог проехать по древней дороге. Жители этих земель, как и их предки, вынуждены были пробивать для него пути. Так изначально мирная по своим целям миссия превратилась для жителей территорий, которые она пересекала, в тяжелый труд. Результатом этого было быстрое ухудшение ситуации: «Тан Мэн… завербовал в административных резиденциях Ба и Шу около тысячи мелких чиновников и солдат. Там же в связи с этим было поднято еще около десяти тысяч человек, чтобы обеспечить их проезд по суше и воде. Тян Мэн использовал закон о военных реквизициях, чтобы наказать вождей племен. Население Ба и Шу было в большом страхе».

Китай периода Поздняя Хань

Положение дел намного ухудшилось благодаря пылкому вмешательству поэта Сыма Сянжу (179?—117 до н. э.), сына этого далекого края. Его знания и литературный талант возвысили его при дворе императора до уровня одной из важнейших личностей. Его защитная речь в пользу соотечественников только усугубила ситуацию. Чтобы доказать благородство своих намерений, в 109 г. до н. э. император У передал печать «правителя Дянь» лидеру маленького государства, существование которого он признал. Сохранив собственное звание единственного политического и религиозного лидера империи, в рамках огромного китайского союза он создал для себя другой титул, при этом подтвердив существование и законность местных культов правителя. Этот новый титул — хуанди был призван выделить императора из множества носителей титула ван.

Продвижение государства на юг привело к очень тяжелым культурным и экономическим последствиям. Между двумя частями империи, объединяя ее, циркулировало все большее количество вещей и технических приспособлений. В этих регионах, богатых речными системами, на первое место вышел водный путь сообщения, который предвосхитил в своем появлении будущий Великий канал. От верхнего течения Сянцзяна (Хунань) на севере до верхнего течения Гуйцзян (Гуанси) на юге постепенно сложился маршрут, который и сегодня соединяет бассейн Голубой реки и бассейн Жемчужной реки, Китай равнин и Китай ущелий, пересеченных оврагами холмов и запутанных, но судоходных речных потоков.

Вторжение императора У на северо-восток, за пределы установившихся границ, было более жестоким. В том же году, когда он даровал свою инвеституру[36] государству Дянь, император морем бросил свои войска на завоевание Кореи, которая была разделена тогда на четыре части. Это было завершением неторопливого продвижения Китая в этот регион, которое было начато еще в эпоху Борющихся Царств. Вторжение принесло свои плоды, поскольку западный берег Кореи оставался китайским вплоть до IV в. н. э., что весьма способствовало тому, что молодая и далекая Япония заимствовала немалое количество культурных достижений континента.

Все эти постоянно повторяющиеся войны,^ долгие путешествия, более или менее эффективные подтверждения собственного могущества обнаруживают одну постоянную величину: отношение китайской власти к другим, к варварам и менее цивилизованным народам, к иностранцам никогда не подчинялись какой-то строгой догме. Император использовал то крайне жестокие меры, то простые угрозы, то, наоборот, лесть и искушение. Впрочем, несмотря на это, всегда сохранялось неискоренимое чувство превосходства династии Хань и ее цивилизации.

Социальная иерархия и экономика

На территории собственно Китая благодаря устройству и стабилизации империи произошла глубокая трансформация связей, которые соединяли различные социальные группы.