Цивилизация статуса

— А кто вам сказал, что вы вообще вернетесь? Пока, конечно, вы — гость Смита. За первые несколько дней он выдавливает из нового человека то немногое, что может представлять для него хоть какой-нибудь интерес.

— А потом?

Но Хенк не успел ответить. Раздались звуки шагов, и из-за холма, поигрывая щегольской тросточкой, появился капитан Лопес в своей защитного цвета форме.

— Мистер Флетчер, вас же просили не заходить в помещение энергетической станции. Хенк, вероятно, забыл о системе скрытых камер, а, Хенк?

Хенк съежился и ничего не ответил.

— Ну что ж, — продолжал Лопес, — теперь вы увидели то, чего вам видеть не следовало. Пройдемте со мной, мистер Флетчер.

Я отступил на шаг и рефлекторно сжал кулаки. Лопес расхохотался. Руку он держал на кобуре и глядел на меня так, будто спрашивал: «Ну что, успеешь ты сбить меня с ног раньше, чем я выстрелю?» Судя по его виду, он был более чем уверен в себе — вероятно, не без оснований. Я поднял руки, показывая, что сдаюсь.

— Очень разумно с вашей стороны, мистер Флетчер. Давайте вернемся в помещение энергетической станции.

Я подчинился. Лопес отвел меня в маленькую комнатку без окон, но зато со стоящим у стены стулом.

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросил я.

— Пока ничего. Вы просто подождете здесь, а я посоветуюсь с доктором Ханном и губернатором.

Когда Лопес ушел, заперев дверь, я уселся на стул и стал ждать решения своей судьбы.

7

Меня продержали взаперти всего несколько часов. Но эти часы показались мне веками. Я подумал даже, что не стоило сдаваться без сопротивления. В любом случае ничего хорошего мне ждать не приходилось. Меня запросто могли убить, сообщив, что я покинул астероид, и отправить мой корабль дальше на автопилоте. Я был в ловушке.

Наконец Лопес вернулся. Я спросил, куда мы направляемся, но в ответ услышал, что разговаривать запрещено. Пистолет капитан крепко сжимал в руке — понимал, вероятно, что в таком состоянии я способен на отчаянные поступки. Я действительно готов был броситься на него, однако самоубийство в мои планы пока не входило. Может быть, мне еще удастся захватить их врасплох.

Лопес отвел меня в большую столовую — ту самую, где мы обедали в первый вечер. Смит восседал в огромном кресле и выглядел, надо сказать, весьма внушительно. Огромная, как у библейских пророков, борода закрывала всю его грудь. Лицо Смита было непроницаемо и сурово. Вера сидела рядом с ним. Девушка заметно нервничала.

— Садитесь, мистер Флетчер, — сказал губернатор. Голос у него тоже был непроницаемым. — Похоже, вы раскрыли наши семейные секреты.

— Мне очень жаль. Но могу вас уверить, что я не скажу никому ни слова. Это было обычное любопытство.

— Моя тайна слишком важна, чтобы доверять ее постороннему. Я придумал для вас страшное наказание, Флетчер. Но тут моя дочь все рассказала мне.

— Ох, Нед, — вмешалась Вера, — я думаю, не имело смысла скрывать наши планы после того, как ты увидел энергетическую станцию. Тебе стоило чуть-чуть подождать, милый. Впрочем, теперь это уже неважно. Я сказала папе, что мы решили пожениться.

До сих пор горжусь, что ничем не выдал своего удивления.

— Извини, дорогая, — ответил я, — мне очень жаль, что твой отец узнал все таким образом.

И я шагнул к девушке. Она бросилась мне на шею и прошептала в самое ухо:

— Молодец, парень! Соображаешь. Так держать!

— Так вот, Нед, — произнес Смит, — думаю, с этой минуты мы вполне можем перейти на «ты». Зови меня Седриком. Вера сказала мне, что это была любовь с первого взгляда. Что вы, так сказать, сговорились еще в тот вечер, когда ты сюда прилетел. Поэтому — и только поэтому — я решил доверить тебе свою тайну.

Смит поднялся и подошел ко мне.

— Нед, то, что я делаю, очень важно. Не для меня, а для всего человечества. Сейчас я все объясню. Обещай, что никто об этом не узнает.

— Сэр, — воскликнул я, — я буду нем, как рыба!

А что тут еще скажешь? В подобных случаях возражать не приходится. Но в душе моей до сих пор остается неприятный осадок.

— Ну что ж, очень хорошо. После обеда я расскажу тебе о своем проекте.

8

— А ты молодец — быстро сориентировался, — сказала мне Вера, когда мы остались одни.

— Не понимаю, зачем тебе это нужно.

— Как бы еще я могла тебе помочь? У нас с тобой общие интересы. Ты ведь хочешь выбраться отсюда, верно? Я тоже. Да, я его дочь. Но он слишком уж заботлив. Я провела здесь почти всю жизнь и ужасно хочу на Землю, жить нормальной жизнью, понимаешь? Отец — человек одинокий, вот он и выдумывает тысячи причин, чтобы не отпускать меня. Мне очень жаль его, но я больше не в состоянии здесь оставаться.

— Хорошо, — кивнул я, — договорились. Ты помогаешь мне пробраться на корабль, а я везу тебя туда, куда пожелаешь.

— Чисто деловые отношения. Но пока мы здесь, ты должен прикидываться влюбленным.

— Ты тоже.

Вера как-то странно посмотрела на меня.

— Ну, это я смогу пережить. Ты не так уж и ужасен.

И она быстро выскочила из комнаты.