Цивилизация страуса (СИ)

  Против него вышел здоровяк в камуфляже и с двуручником.

  -        Поехали отсюда, Антон, - попросила Марина. - Я не хочу это видеть.

  Как будто Гусев хотел.

  Если бы я был нормальным человеком, я бы отсюда уже уехал, подумал он. Пошли бы с невестой в кино, прогулялись по магазинам, купив что-нибудь милое и бесполезное, поужинали бы потом в каком-нибудь уютном ресторанчике и узнали бы из новостей, чем тут все кончилось. Хотя и так понятно, чем. Для этого даже нормальным не надо быть, достаточно быть просто разумным.

  В конце концов, из-за меня тут уже столько людей полегло, что одним больше, одним меньше...

  И ведь все равно ничего не сделать. Гусев нажал на кнопку старта, заводя машину.

  Здоровяк держал меч на уровне груди, параллельно земле и выставив его прямо перед собой. Он подошел к Плетневу и кольнул его в грудь, принуждая защищаться. Гусев не видел струйки крови, побежавшей по рубашке Егора, но не сомневался, что она есть.

  Плетнев поднял меч. Видимо, решил уйти красиво, как мужчина. В бою.

  Двадцать первый век, черт побери.

  Здоровяк ударил явно не в полную силу. Мечи скрестились, взвизгнули, Егор отступил на полшага назад.

  Марина невольно вскрикнула.

  -        Выходи из машины, - сказал Гусев.

  Наверное, мудрый рассказчик, знающий толк в историях с красивым открытым финалом, поставил бы точку именно здесь. К сожалению, в жизни открытых финалов не бывает.

  Удивительно, как быстро ты начинаешь думать в такие минуты, подумал Гусев. И о какой чуши.

  -        Что ты собираешься делать... - она поняла. - Нет!

  Гусев не стал спорить, просто перегнулся через пассажирское сиденье, открыл дверь и буквально вытолкал невесту на асфальт. Наверное, стоило ей что-нибудь сказать в этот момент. Что все будет хорошо, и что он ее любит.

  Но он ничего не сказал. Просто нажал на газ.

  Машина буквально выстрелила с места - дорогие баварские седаны набирают скорость очень быстро - и врезалась в людей. В последний момент Гусев успел вывернуть руль, чтобы зацепить побольше охотников и заодно избежать столкновения со стеной, которое, в мире, где не было ни ремней ни подушек безопасности, он бы не пережил.

  Со стеной он разминулся, а с автомобилем, припаркованным по соседству - нет. Перед самым столкновением Гусев успел нажать на тормоз, но это не сильно помогло. Недавно сломанные ребра отозвались резкой болью, похоже, что к ним добавилась еще парочка. Вдобавок, он приложился обо что-то головой, и перед глазами все плыло.

  Собрав остаток сил и не желая терять времени, Гусев открыл дверцы - на асфальт посыпались осколки стекла - и вышел из машины. Стоять прямо ему было трудно, поэтому левой рукой он придерживался на крышу машины.

  В правой был пистолет.

  Тогда в него и начали стрелять.

  Марина бежала к нему, крича на ходу. Что же ты делаешь, дурочка...

  Охранники не бежали, они застыли в классических позах стрелков, но не могли открыть огонь, потому что Марина заслоняла им обзор. Оно и к лучшему, подумал Гусев. Их все равно двое против двадцати, и они слишком далеко.

  Первая пуля попала ему в бедро, вторая - в живот, третья угодила в плечо, развернула и бросила на капот машины, в которую он врезался. И так уж получилось, что последним, что Гусев видел в своей второй жизни, была эмблема 'мерседеса'.

  Наверное, именно так и должно было быть.

  Потому что у звезды смерти три луча.

  Ролик с героической смертью Гусева, заснятый камерами видеонаблюдения на подземной парковке бизнес-центра, весь день крутили в выпусках новостей, а потом он стал хитом интернета. На волне популярности этого ролика голосование по инициативе Гусева обрело третье дыхание и в считанные дни количество голосов перевалило за пятьдесят процентов, а потом и за шестьдесят. Первым же указом свежеизбранного президента стал указ о прекращении Черной Лотереи.

  После смерти лидера 'Партия Гусева' не распалась и даже не сменила названия. На первых же своих парламентских выборах она преодолела десятипроцентный барьер и создала свою фракцию в Государственной Думе. На следующих выборах ей удалось набрать целых шестнадцать процентов голосов. Это был самый большой в ее истории успех, повторить который впоследствии ей так и не удалось.

  Борис Березкин продал квартиру и уехал из Москвы в сельскую местность. Он купил небольшой домик в деревне, занялся фермерским хозяйством, женился и отпустил длинную бороду, которую не сбривал до самого конца.

  Леша Беркутов прожил еще пятнадцать лет и умер от инфаркта на своей даче.

  Гена-Геноцид так и не проиграл ни одного судебного поединка и стал легендой профессии еще при жизни. Закончив практику, он полностью отошел от дел и уехал сначала во Францию, а потом - в Латинскую Америку, где следы его окончательно затерялись. Городским легендам о бешеном пожилом гринго, участвующем в подпольных боях и постоянно выходящем победителем из смертельных схваток, давно уже никто не верит.