Цивилизация страуса (СИ)

  Люди же умеренные говорили, что Гусев, конечно, молодец и, может быть, даже голова. В принципе. Но вот в данном случае он немного погорячился.

  На следующий день на сайте правительства появилось инициированное им голосование. В первые несколько часов позиция Гусева получила поддержку десяти процентов голосов. А потом все заглохло. Цифры на экране сменялись, но слишком медленно. За сутки вышло еще около процента.

  Гусев всерьез начал размышлять о выборе между запоем и депрессией.

  Но публичные дела требовали его присутствия, поэтому ему не удалось впасть ни в то, ни в другое.

  -        Мы проиграли, - сказал Гена.

  Гусев налил себе на три пальца коньяка, глотнул и закинул ноги на офисный стол. Несмотря на поздний вечер, штаб продолжал трудиться. Там, за закрытыми дверями гусевского кабинета.

  -        Мы проиграли, - повторил Гена. - Обычно прошедшие законопроекты в первые сутки получали от тридцати пяти до сорока процентов голосов, и потом пару месяцев добирали остальные. Одиннадцать с половиной процентов в первые сутки, когда голосуют убежденные сторонники идеи - это провал. Это значит, что все остальные - сомневающиеся и противники, и еще сорок процентов нам не убедить от слова 'никогда'.

  -        Голосование бессрочное, - напомнил Тунец.

  -        А толку-то? - спросил адвокат. - Сколько их таких бессрочных на том же сайте висит? С замершими счетчиками на позабытых страницах?

  -        И что ты предлагаешь? Поднять лапки кверху и сдаться?

  -        Можно еще одно покушение устроить, - мечтательно предложил Гена. - Привязать его к игре, и чтоб попутного ущерба было...Поднимем резонанс.

  -        Нет, - сказал Тунец.

  -        Ни за что, - сказал Гусев. - И никакого попутного ущерба.

  -        Так что же делать?

  -        Работать дальше, - сказал Гусев.

  -        Без каких-то решительных ходов мы эту ситуацию не переломим.

  -        Вот только революцию мне тут не надо предлагать, - сказал Гусев. - Мы пойдем медленно, но верно.

  -        В светлое будущее? - скептически осведомился адвокат.

  -        Просто в будущее, - сказал Гусев.

  -        И осветим его сиянием наших сердец?

  -        Знаешь, за цинизм в нашей компании отвечаю я, - сказал Гусев. - А ты выбери себе какую-нибудь другую роль, потому что двух меня эта партия просто не выдержит.

  И они продолжали работать. Спорить, убеждать и агитировать. Цифры на счетчике росли, но очень медленно.

  А рейтинг действующего президента так же медленно падал.

  Глава двадцать четвертая.

  В промозглом и сыром апреле, когда снега уже сошли, а тепло еще не наступило, Гусеву позвонил Кац.

  -        Давно не слышались, - сказал Гусев.

  -        Я вам звонил несколько раз, но вы не брали трубку.

  -        У меня были дела, - сказал Гусев. - Извините.

  -        Ничего страшного, Антон, - сказал Кац. - Я понимаю, что политическая карьера отнимает много времени и сил.

  -        Отнимает, - согласился Гусев.

  -        И все же, нам нужно поговорить.

  -        А это кому нужнее, вам или мне? - уточнил Гусев.

  -        Я думаю, этот разговор может быть важен для нас обоих.

  -        И о чем мы станем разговаривать?

  -        Об этом не по телефону. Приезжайте к нам в офис...

  -        Нет уж, - сказал Гусев. - Лучше вы к нам.

  -        Я не люблю пафосные бизнес-центры, - сказал Кац. - Давайте тогда на нейтральной территории?

  -        На нейтральной, так на нейтральной, - сказал Гусев. - Аллея, которую я когда-то подметал, вас устроит?

  -        Вообще-то, я думал о каком-нибудь тихом ресторане...

  -        Я не голоден, - сказал Гусев.

  -        А если мы встретимся завтра?

  -        Я и завтра буду не голоден. Или аллея, или...

  -        Пусть будет аллея, - согласился Кац. - Когда?

  -        Завтра в полдень, - сказал Гусев. - Так будет красиво.

  -        Пусть будет, - согласился Кац.

  Из дома Гусев ушел рано. Он не хотел, чтобы Марина видела, как он собирается на эту встречу.

  В кабинете Гусев снял с себя рубашку и нацепил бронежилет, а Тунец проверил, правильно ли все застегнуто. На воротник пиджака Гусев прицепил микрофон, в ухо вставил наушник. Тунец нацепил на себя экипировку, которую обычно использовал во время охоты.

  -        Вы как на войну собираетесь, - заметил Гена. - Аж завидно.

  Гусев буркнул что-то невразумительное.

  -        Может, мне с вами пойти?

  -        Только под ногами путаться будешь, - сказал Тунец.

  -        Ой ли?

  -        У нас команда, - сказал Тунец. - Ты в ней никогда не работал. Так что, при всех твоих талантах, извини.

  -        Если что, постарайся за нас красиво отомстить, - сказал Гусев.

  -        Это я могу, - сказал Гена. - Это я запросто.

  Он был выключен из происходящего, и деятельной натуре адвоката это не нравилось .

  Тунец сплюнул и постучал по деревянной облицовке двери.

  Он был человеком суеверным.

  Гусев шел по аллее, чувствуя себя Клинтом Иствудом, входящим в затерянный город-призрак, где за каждой закрытой ставней мог оказаться направленный на него ствол.