Цивилизация V-го типа по шкале Кардашёва

- Я знаю этот бешеный прогресс в астронавтике, - согласилась Ева. – Мой отец как раз работает над новыми идеями, как нам покорить межгалактические пространства, вырвавшись из Млечного Пути навстречу соседним галактикам. Я имею в виду не те экспедиции к системам Сомбреро, Конской Головы или Крабовидной туманности, что несут в себе лишь первичную разведку, а уже полном расселении человечества на уровне нашего кластера Ланиакеи.

- Ты права. Мы уже обнаружили несколько миллионов чёрных дыр в нашей галактике, и если учесть, что их в десятки раз больше, то гипотетически мы вышли лишь на малую их часть, а твой отец, насколько мне известно, косвенно занимается и этой проблемой. Верно?

- Да. Он недавно предлагал мне посетить с ним окрестности одной из таких чёрных пустот, но, как ты знаешь, я отказалась, предпочитая находиться с тобой в этой миссии.

Лестэр удовлетворённо кивнул, явно польщённый безграничным доверием Евы. Они как раз миновали ту чёрную дыру, куда приглашал её отец. Оставив позади область антиматерии, крейсер, войдя в режим скорости света, устремился к точке сингулярности, провалился в кротовую нору, и через минуту «вынырнул» вблизи могучего Великого Аттрактора, находящегося далеко за пределами центрального ядра галактики. Это была предельная граница, до которой мог телепортироваться мощный крейсер. Дальше, за её пределами человечество ещё не бывало.

Это была местность, о которой можно было смело сказать: «Самый жуткий объект во Вселенной».

Лестэр как всегда воспользовался случаем, чтобы объяснить своей подруге суть вещей.

- Мы сейчас достигли того порога, за пределы которого наша цивилизация ещё не выходила. Можно сказать, окраина Млечного пути, который, как ты знаешь, имеет условный диаметр в сто тысяч световых лет. Однако Великий Аттрактор расположен на расстоянии в двухстах пятидесяти тысячах световых лет от Земли, и эта гигантская гравитационная аномалия настолько велика, что превышает нашу галактику в несколько тысяч раз, как по объёму, так и по массе. Семьдесят тысяч, если быть точным. При этом на антиматерию приходится восемьдесят восемь процентов всей массы, и наш Млечный путь вместе с ближайшими галактиками мчится к этой огромной аномалии со скоростью шестьсот километров в секунду. И заметь, - поднял он палец, - значительная часть соседних скоплений затягивается в эту жуткую воронку с колоссальной скоростью. Это великий центр притяжения всех окрестностей нашего кластера Ланиакеи. Мы сейчас в области созвездия Многоугольник, каким мы видим его с Земли. В этом созвездии Великий Аттрактор и расположен. Крейсер не будет подлетать слишком близко, поскольку ты сама замечаешь в экран, что кроме пустоты и чёрного зияющего провала здесь ничего нет. Антиматерия не отталкивает света. Она его поглощает, потому и невидима. Чёрная, всепоглощающая пустота. Огромный провал воронки, способный затянуть в своё ненасытное чрево не только звёздные системы, подобные нашему Солнцу, но и сами галактики. Шаровые скопления Волосы Вероники, Туманности Андромеды и Магелланово облако уже давно затягиваются его колоссальным и жутким гравитационным притяжением. Мы лишь косвенно коснёмся его границ, оставив этот кромешный ад в стороне, направившись к правому рукаву, где нас ожидают с образцами биома новой выведенной жизни.

Черная пустота за бортом галактического крейсера осталась в стороне, и экипаж приступил к новому витку маршрута, к звёздной системе Бетельгейзе. Этот красный полуправильный, как его окрестили астрономы, сверхгигант кипящей плазмы в созвездии Ориона является одной из самых крупных звёзд в галактике Млечный путь. Он примерно в 500 раз массивнее Солнца, но Бетельгейзе пульсирует, становясь больше или меньше.

- Если бы эта звезда была схожа с гигантским ведром, - пояснил Лестэр, - то в нём смогло бы уместиться около трёхсот миллионов светил, подобных нашему Солнцу. Вот, насколько она огромна! До неё от Земли пятьсот световых лет – ничтожная крупинка для нашего крейсера. И если бы мы стартовали с Земли, скажем, в двадцать первом веке с его примитивными на тот момент ракетами, то нам потребовалось бы не менее восьми с половиной миллионов лет, чтобы добраться сюда.

Ева ахнула от удивления, хотя сама была сведуща в астрономии не хуже своего друга.

- Да-да, - подтвердил Лестэр. Даже со скоростью света мы достигли бы Проксимы Центавра лишь за четыре световых года. Сириуса – за восемь лет.

- Но ведь у нас есть сейчас способы телепортации, способные перенести любое космическое судно на край галактики.