ЦК закрыт, все ушли... [Очень личная книга]

Не знаю, кому как, а мне симпатичен образ человека, дающего такие ответы. Ничего не скажешь: умная, сильная, мужественная личность. Каждый ли из нас способен в трагическую минуту поступить так, как он? По обоюдному согласию сначала выстрелить в супругу, а затем сунуть пистолетный ствол себе в рот и нажать на спусковой крючок? Есть в этих потрясающих смертях что-то от древнегреческих трагедий, а что-то от традиций старого русского офицерства.

И еще неизвестно, что было бы с партией, если бы на посту председателя ЦКК был Борис Карлович Пуго. Я имею в виду августовские дни 1991 года. Весь парадокс ситуации заключался в том, что известными указами была приостановлена деятельность ЦК КПСС. О ЦКК КПСС ничего не было сказано. Если бы Борис Карлович не был назначен министром внутренних дел СССР, а оставался на прежнем посту в партии, он бы наверняка сказал во всеуслышание: дискриминация и преследования направлены против партии, которая выступила инициатором демократических преобразований в обществе, сделала их необратимыми.

Я мало знал Бориса Карловича. Это был, по откликам многих, честный, прямой, откровенный человек. Ему бы не составило труда открыто сказать то, чего не посмели сказать его преемники в ЦКК и коллеги в ЦК КПСС: известные указы не делают чести экспрезиденту СССР, который перенес на всю партию ответственность за внеуставные противоправные действия отдельных представителей ее руководства, что эти волюнтаристские акты компрометируют в глазах мирового сообщества деятельность всего государства.

К сожалению, ЦКК КПСС, первым председателем которой был избран Пуго, забыла кредо своего руководителя, оказалась безгласой и безвластной. ЦКК так и не выразила своего отношения к происходившему.

Пуго уже ничего не добавит к тому, что он сказал на своей пресс-конференции. Его суждения и оценки, приведенные выше, еще долго будут предметом пристального изучения историков новейшего времени, ключом к разгадке тайны его ухода из жизни. И если материалы, которыми я располагаю, помогут в постижении истины, я буду только рад.

Еще одна стенограмма пресс-конференции человека, вокруг имени которого ходит множество слухов. С Николаем Ефимовичем Кручиной я был знаком ближе, чем с Пуго. Часто встречались на заседаниях Секретариата, в его рабочем кабинете, разговаривали по телефону. Мне он импонировал тем, что был очень эмоциональным, импульсивным, легкоранимым человеком. Николай Ефимович отличался доступностью, был демократичным в общении, умел, внимательно выслушать собеседника. И вдруг сообщение: двадцать шестого августа 1991 года в пять часов утра выбросился с балкона своей квартиры на пятом этаже в Плотниковом переулке.

Кручина оставил несколько предсмертных записок. В одной из них признается, что он не заговорщик, он трус, и просит сообщить об этом советскому народу. Из других строк предсмертных записок вытекает, что Николай Ефимович жизнь прожил честно и преступником себя не считает, а также заверяет Горбачева в своей преданности. Вместе с тем погибший признает, что не чувствует в себе сил пережить грядущие испытания.

В сентябре— октябре 1991 года в печати было много догадок о подлинных причинах самоубийства управляющего делами ЦК. Как сенсация подавалось сообщение о досье Кручины, которое нашли не в запертом сейфе, а на кресле у его стола в домашнем кабинете — аккуратно сложенное в отдельную папку. Однако, как стало известно недавно, в досье оказалось мало прямых улик. По результатам прокурорской проверки обстоятельств смерти Кручины вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Заключение судмедэкспертизы и другие материалы проверки со всей очевидностью и категоричностью свидетельствуют: это было самоубийство.

И тем не менее не прекращаются разговоры о засекрененной коммерческой деятельности КПСС. В поиски «золота партии» включились многие средства массовой информации, десятки прытких журналистов.

Кладоискательство в нашей мифологизированной стране имеет глубокие и прочные корни. До сих пор в моей Белоруссии сотни фанатов ищут драгоценности Наполеона, которые он, по преданию, вынужден был спрятать на дне то ли какого-то неизвестного озера, то ли известной реки Неман. Едва только с водоемов сходит лед, но весне множество водолазов и аквалангистов отправляются на поиски сокровищ. С детских лет помню, как ходили мы, сельские мальчуганы, в разные тайные места, где, согласно многочисленным версиям, были запрятаны несметные сокровища. Искали их в зданиях бывших немецких комендатур, полицейских участков, и даже в землянках партизанских баз. Наши городские сверстники тоже лазили по развалинам купеческих особняков, графских дворцов.