Цота. Планета изгоев

Пока Тууш рассыпается в любезностях перед королем, к нам подходят Шакко и Большой Змей. Они тоже с любопытством разглядывают  женщину, что собирается драться за деньги. Яссам она должна понравиться, недаром Шакко мечтательно облизывается. Зато Чугго сосредоточенно озирается вокруг, после стычки с бугорщиками ему везде мерещатся враги.

«Кормушка» сегодня не узнаваема – столы и лавки сдвинуты к стенам,  а посредине заведения устроен квадратный помост и натянуты тугие веревки. Здесь будут проходить бои. Для яссов приготовлены места в первом ряду, точнее, из особой комнаты забрали несколько кресел, обтянутых потрескавшейся лиловой кожей.

За стойкой я узнаю Сита, машу ему рукой и в ответ ловлю сдержанную улыбку. По ангару плывут терпкие запахи дыма из широкой курильни. Сит словно жрец у алтаря колдует над закопченной железной чашей, варит свое зелье, смешивает порошки на радость местному сброду.

Замечаю, как раздуваются ноздри Джелло  - королю нравится здешняя обстановка. А я не хочу дышать этой будоражащей гадостью, не хочу смотреть на то, как изгои будут разбивать друг другу носы и вышибать зубы.

— Можно я пойду поболтаю с Гаршем или задержусь на кухне?

Джелло понимает мое настроение, но велит остаться на пару боев, чтобы местное общество прониклось новым статусом бывшей "ящерки"- официантки . Завсегдатаи «Кормушки» смотрят на меня вполне доброжелательно – помнят, как разносила здесь брагу и суп из концентратов, ни с кем не ссорилась. Ну, почти... Перед глазами встает перекошенная морда Бубо и благородный облик Дара. Кажется, это случилось тысячу лет назад, но со страхом гляжу на пол у стойки, вдруг там остались пятна крови.

Вокруг много знакомых лиц, правда, летчик-калека сейчас больше похож на мумию – усох и полысел, дремлет в расшатанном кресле или опять под кайфом, наверно, ради праздника кто-то расщедрился на мини-порцию самой дешевой дряни. Глейс скоро доконает этого парня.

Звезды «стрип-шоу» - бодрые хубанки с яркими шевелюрами таращатся на меня вполне уважительно. А Гарш так прямо готов ручки целовать, чего я, естественно, ему не позволю.  Пойто доволен, его никто не обязал сидеть в «ложе», а оттого он рысью умчался на кухню. Кажется, знаком с Ситом и кем-то из поваров-чантиан. Будет перенимать опыт или вынюхивать состояние кладовой. Видимо, наш "зяблик"  не большой поклонник боев без правил.

Я сижу рядом с Джелло, а по правую руку от него Чугго. Ищу взглядом Шакко – бедняга мается  у стойки, где в изобилии льется разносортный алкоголь, от местной браги до элитной сианской лидуры. Шакко шепчется с Ситом и тот, кивнув, цедит ему из бочонка густое темное пиво. Эксклюзив для самых высоких гостей.

Когда Гарш объявляет участников первого боя, ангар наполняется оглушительными воплями и свистом. На импровизированную арену выходит голый до пояса кардарианец, больше смахивающий на дрессированного медведя – коренастый, бородатый, с нечесаной гривой коричнево-рыжих волос, а мускулистый торс изрисован так, что белой кожи не видно.

В противники ему достался невысокий жилистый парень, по словам Джелло, бывший спортсмен, которому не повезло перейти дорогу фавориту высокопоставленного лица на Сиане.

— Так этот тощий  - сианец?

— Маловероятно. Полукровка, скорее всего. Своих они сюда не бросают, предпочитая за тяжкие преступления тихо лишать жизни на родине. Я поступал бы также.

Гарш с размаху брякнул молотком по куску зеленовато-серебристого металла с обшивки крыла брошенного военного самолета. Я увела взгляд под высоченный потолок нашего «сарая», не люблю смотреть, как люди терзают друг друга на потеху толпе, а точнее, за вознаграждение.

Победитель получит кучку жетонов, которые так же как в большом мире Антарес называют ларрами. Межпланетная валюта. Чаще всего виртуальная. На Цоте нет цифровых технологий, нет банковской системы и связи, поэтому приходится расплачиваться по старинке  - натурпродуктом или вот такими жетонами, курс которых регулирует сам король.

А вообще, я бы поставила на Косматого кардарианца. Он такой амбал по сравнению с жидковатым полусианцем. Вокруг нас раздавались крики поддержки каждому противнику, но заметно, что волосатого бродягу любили гораздо громче. На него ставило большинство, и в первые секунды боя он оправдывал надежды.

Размахивая пудовыми кулаками и устрашающе ворча, он наступал, полностью уверенный в своем превосходстве. Ух ты, вот бедный парень уже повис на канатах, держась за правый бок, кровь сплевывает... Бородач ликующе орет, воздымая кверху ручищи, чем еще больше заводит толпу, потом не спеша возвращается к сопернику. Спортсмена искренне жаль. Судьба жестоко посмеялась над ним, оборвав карьеру на взлете.

Но юркий астенианин ускользает от надвигающейся на него туши и вдруг, развернувшись, в прыжке наносит удар ступней по лицу кардарианца. Тот шатается, нелепо дергает головой, словно не понимая, что произошло. Новый резкий удар локтем заставляет его упасть на четвереньки. Теперь кулаки худощавого противника работают с невероятной скоростью, не дают подняться.