ЦРУ против СССР

В 1959 году конгресс США принимает резолюцию «О порабощенных странах», предлагая американцам оплакивать участь оных ежегодно и звать к их «освобождению». Резолюция потрясла даже видавшего виды Дж. Кеннана. Во втором томе мемуаров, вышедших в 1972 году, Кеннан выразил, вероятно, искреннее отчаяние по поводу того, в какие дебри завела «психологическая война» Соединенные Штаты:

«В нашей стране есть шумные и влиятельные элементы, которые не только хотят войны с Россией, но имеют ясное представление, ради чего ее нужно вести. Я имею в виду беглецов и иммигрантов, особенно недавних, из нерусских областей Советского Союза и некоторых восточноевропейских стран. Их идея, которой они страстно, а иногда беспощадно придерживаются, проста – Соединенные Штаты должны ради выгоды этих людей воевать с русским народом, дабы сокрушить традиционное Российское государство, а они установят свои режимы на различных «освобожденных» территориях…

Эти элементы с успехом апеллировали к религиозным чувствам (в США) и, что еще важнее, к господствующей антикоммунистической истерии. Представление о размерах их политического влияния дает тот факт, что в 1959 году они сумели протащить в конгресс руками своих друзей так называемую резолюцию о «порабощенных странах». По публичному признанию их оракула д-ра Л. Е. Добрянского, тогда доцента Джорджтаунского университета, он написал ее с первого до последнего слова. Этот документ и был торжественно принят конгрессом как заявление об американской политике. Резолюция обязывает Соединенные Штаты в рамках, посильных для конгресса, «освободить» двадцать два «народа», два из которых вообще не существуют, а название одного, по-видимому, изобретено нацистской пропагандистской машиной во время прошлой войны… Невозможно представить худшее, чем хотели заставить нас сделать эти люди, – связать нас политически и в военном отношении не только против советского режима, но также против сильнейшего и самого многочисленного этнического элемента в традиционном Российском государстве. Это было бы безумием таких неслыханных масштабов, что при одной мысли об этом бледнеет как незначительный эпизод даже наша авантюра во Вьетнаме… Я имел кое-какое представление о границах нашей мощи и знал: то, что от нас требовали и ожидали, далеко выходит за эти границы» [170].

Так. Только один вопрос. Что, разве Кеннан не знал, кто содержит и поддерживает этих преступников? Для него едва ли было большим откровением указание на их опору – ЦРУ.

То, что слова не претворялись в дела – действия, могущие дать толчок необратимым процессам, прямо ведущим к большой войне, объяснялось растущим пониманием со стороны Вашингтона мощи Советского Союза.

3

С насаждением агентуры внутри Советского Союза ЦРУ терпело сплошные огорчения, хотя, разумеется, ни на йоту не ослабляет и не ослабит своих усилий в этом направлении. Как известно, на этом пути американские спецслужбы терпят провал за провалом. Ладно, то сфера интересов профессионалов. Но ЦРУ во всевозрастающей степени пытается вовлечь в шпионаж тех, кто, казалось бы, не имеет отношения к разведке и контрразведке, что не может не отражаться пагубным образом на американо-советских отношениях. ЦРУ практически поголовно мобилизует под свои знамена всех американцев, посещающих СССР или поддерживающих те или иные контакты с советскими гражданами по любой линии, особенно научной.

К настоящему времени это рутинная упорядоченная практика работы ЦРУ, которое ожидает, что любой американец, вступающий в контакт с любым советским гражданином, сообщит об этом разведывательным органам США. Наверняка бывают случаи, когда американские граждане противятся домогательствам ЦРУ превратить их – будем говорить прямо – в шпионов. Об этом становится известно только в редчайших случаях, ибо нужно обладать не только незаурядным мужеством, быть уверенным в своем положении и, если угодно, чувствовать конъюнктуру – что можно и что нельзя, чтобы дать по рукам вербовщикам из ЦРУ.

63-летний почтенный врач, специалист в области космической медицины К. Генералес, был немало озадачен. 1 мая 1972 года к нему явилась женщина, как рассказывал позднее д-р Генералес, «либо с дурно выкрашенными, либо просто грязными светлыми волосами, так лет 20 – 25». Она представилась как Ш. Бирс, сотрудница ЦРУ, и предъявила служебное удостоверение. Гостья повела такие речи, которые побудили хозяина незаметно включить магнитофон. Она знала, что Генералес должен был поехать на международный симпозиум по вопросам космической медицины, который должен был проводиться вскоре в Майами. «Она, – рассказывает Генералес, – заявила: «Там будет много русских» – и хотела, чтобы я приглашал их на коктейли и выведал все, что мог, о том, что они делают и о чем думают». И это предлагалось ученому с мировым именем, члену множества научных обществ, в недавнем прошлом президенту кардиологического общества Нью-Йорка, и т. д. и т. п. Генералес отклонил предложение, в знак протеста (против ЦРУ!) не поехал на симпозиум.