Полещук в обусловленное время ни на одном из мест «сигнала жизни» не появился. ЦРУ также не получило от него ни одной открытки. Возвратившись домой, Полещук уничтожил все полученные от американцев условия и средства связи и решил, что его отношения с американцами закончились навсегда. Он сжег все, что могло гореть, закопал в землю остальное и решил, что об этом никто никогда не узнает. В Советском отделе ЦРУ считали, что он просто струсил. Конечно, он мог и провалиться, но таких признаков не было. В Лэнгли его занесли в категорию «неактивный, находящийся в контрольном списке». ЦРУ оставалось ждать, пока Полещука снова отправят в загранкомандировку.
Одиннадцать лет спустя, в феврале 1985 года, Полещук появился в Лагосе, Нигерия, в качестве работника линии «КР» (контрразведка) посольской резидентуры КГБ. Вскоре ЦРУ уже включило его в работу. Большинство встреч с ним в Логосе ЦРУ проводило, подхватывая его в машину, но иногда проводились и более продолжительные встречи на одной из местных конспиративных квартир. Как и в Катманду, информация Полещука о местных операциях КГБ не представляла большого интереса, но ЦРУ, как и прежде, надеялось, что этого шпиона удастся убедить работать в Москве.
Такая возможность представилась в апреле 1985 года. Полещук сообщил, что получил письмо от родителей, которые известили его о большой удаче. В расположенном неподалеку от их места жительства кооперативном доме продавались квартиры, и Полещук мог бы купить квартиру за 20 тысяч рублей. Он рассказал ЦРУ, что уже несколько лет искал как раз такую квартиру неподалеку от своих родителей и, уезжая в Африку, попросил их, чтобы они продолжили поиск. Он также сообщил, что посольство уже предоставило ему отпуск, но единственная проблема состояла в том, что у него не было требуемой суммы денег на приобретение квартиры. Полещук пояснил, что если ЦРУ даст ему деньги, то он спокойно может взять их с собой в Москву, поскольку его не подвергают досмотру.