Цунами. История двух волн

Итальянца звали Густаво, у него была очаровательная родинка над верхней губой и впечатляющая копна темных волос. Одна из девочек даже попросила разрешения потрогать его волосы. Учеба в такой в такой интернациональной компании, обещала быть интересной. Я снова подумала, о том, как Хиро одним своим существованием изменил мою жизнь. Если бы я встретилась сейчас с собой же годичной давности, мы вряд ли нашли бы общий язык.

Больше всего из студентов мне нравились корейцы. Они были смешными и раскрепощенными, приносили на занятия чай в огромных термостаканах, приходили в школу в пижамах, широко зевали и не делали домашних заданий. Впрочем, все остальные тоже постоянно что-то пили из термосов и бутылок с кавайными звериками. Я и сама вскоре завела себе бутылку для воды с хэллоу китти.

Ребята очень удивлялись легкости, с которой мне и литовчанкам удается произносить японские звуки. На наши объяснения о схожести русской фонетики с японской отреагировали недоверчиво.

Вечером Хиро позвонил и предложил сходить поужинать в большом торговом центре в районе Гиндзы.

— Только не нужно мыть голову и красить ногти, — предупредил он.

— Почему, — удивилась я. — У тебя какой-то фетиш по поводу девушек с грязной головой?

— Потому что я стою под твоим окном и мне не хотелось бы стоять тут еще два часа.

Я бросилась к окну, он стоял там одетый в светлые брюки и разноцветную рубашку. Совершенный, словно азиатское божество он улыбался мне.

Я собралась так быстро, как могла. Он одобрительно посмотрел на часы, когда я вышла из подъезда.

— Привет.

— Привет, — я огляделась. — Ты без мотоцикла?

— Приехал сразу после работы, не заходя домой.

Я испытующе вгляделась в его лицо. Я очень хотел тебя увидеть, говорили его глаза. Я тоже хотела тебя увидеть, Хиро.

Перед входом в метро я остановилась как вкопанная.

— В чем дело, — он посмотрел на меня, непонимающим взглядом.

В этот раз я подготовилась. Почти месяц до приезда я читала различные форумы и разбиралась со схемой метро. Я знала названия станций, знала, особенности каждого перехода в центре, но так и не смогла заставить себя пойти туда.

Липкий страх сковал меня на входе. Чувство беспомощности и отвращения, которое я испытала в тот вечер, шок, когда обнаружила, что потерялась, все это пригвоздило меня к месту.

Я подняла глаза на Хиро.

— Ты никогда не спрашивал меня, как я оказалась тогда на улице ночью. Я ехала в метро в районе Шиндзюку и ко мне.

Язык стал сухим и неповоротливым, я не могла выговорить ни слова. Отчего-то мне казалось, что если я расскажу о случившемся — люди посчитают меня грязной, виноватой. Поэтому я держала это в себе и не могла поделиться ни с кем.

— Там был человек, который… Он меня.

— К тебе приставали? — Хиро перебил меня. Я кивнула. Краем глаза увидела, как сжалась в кулак его рука.

— Я выскочила в незнакомом месте и шла, не разбирая дороги. Так я оказалась ночью черт знает где.

— И в черт знает где был я.

Я осмелилась снова поднять на него взгляд. Он не смотрел на меня с отвращением. Он злился, но злился не на меня.

— Нина, тот человек — больной извращенец. В этот раз я буду с тобой. Я никому не позволю обидеть тебя. Если кто-то просто посмотрит на тебя, я сломаю ему руку, хорошо?

Я нервно засмеялась. Тогда он осторожно взял меня за руку, и мы шагнули на эскалатор.

Он взял меня за руку. Он взял меня за руку, и мои пальцы обожгло огнем. Наши пальцы переплелись, и я поняла, что это первый раз, когда он прикасается ко мне. Впервые, между моей и его кожей не было никакой границы, я ощущала биение пульса, так, будто положила руку, на закипающий чайник. Подъем на эскалаторе занял целую вечность, но когда мы сошли с него, он не отпустил мою руку. Он крепко держал ее все время, пока мы были в метро и по дороге до торгового центра. И мне было так спокойно, всегда было так хорошо и безопасно рядом с ним.

Со стороны мы, наверное, выглядели как парочка, но напряжение, которое передавалось по нашим пальцам, с каждой секундой все сильнее привязывая меня к нему, было незримо. Для меня Хиро был сделан из чистого электричества, даже просто стоять рядом с ним было мучительно.

Внутри торгового комплекса мы остановились у парапета, ограничивающего круглое пространство пронзающее здание в центре. Мою руку можно было давно отпустить, но он не отпускал. Все еще смотря прямо перед собой, я прошептала.

— Не смотри на меня. У меня есть неловкий вопрос, — я сделала паузу и чуть сильнее сжала пальцы. — Просто скажи, что ты тоже это чувствуешь.

Вместо ответа он вдруг притянул меня к себе, так, что мы оказались лицом друг к другу близко-близко. Ноги не слушались меня, я едва не потеряла равновесие и уперлась свободной рукой в его грудь. Мы словно стояли внутри теплого потока воздуха и чем ближе мы были, тем сильнее он становился. Я почувствовала пробежавшую по его телу дрожь, когда он наклонился ко мне, так что его губы оказались прямо у моего уха.

— Это? — я беспомощно кивнула. — Я тоже это чувствую.