Цунами. История двух волн

Мы жили в размеренном сегодня. Кажется, я, наконец, прониклась ритмом этих дней. Мы засыпали в объятиях друг друга, готовили друг другу, расставались у метро, посылали друг другу смешные фотографии. Токио был нашей игровой площадкой, где мы могли представлять свою жизнь всегда проходящей в обществе друг друга.

Мы держались за руки, ели из одной тарелки, обменивались короткими поцелуями. Мы лучше узнавали друг друга, и чем больше я узнавала его, тем больше любила.

Как то ночью мне не спалось. Мы разговаривали в темноте и заговорили о дне нашей встречи.

— Как можно было быть такой беспечной, — вдруг рассердился он и сел на кровати. — Бродить по темным улицам, пойти домой к незнакомому парню! А если бы я оказался маньяком? Если бы это был кто-то другой? Если бы с тобой что-то случилось?

Я засмеялась. Он всерьез переживал за события, которые произошли больше полугода назад.

— Не смейся. Нельзя так наплевательски относиться к своей жизни. Больше никогда не смей так поступать.

Я клятвенно пообещала, что никогда больше не пойду в квартиру к незнакомому японцу, разве что он будет симпатичным и у меня будут мурашки по коже от его присутствия. Потом я задала вопрос, который давно интересовал меня. Почему он подошел тогда, что заставило его остановиться и начать тот бессмысленный диалог?

Он лег на спину и уставился в потолок.

— Я возвращался со встречи с друзьями. Слушал музыку, думал об утреннем совещании. И тут увидел тебя. Ты выглядела очень … одинокой. Я остановился, и ты подняла глаза. У тебя глаза, как у кошки, я никогда таких не видел. И мне захотелось обнять тебя, — он прижал меня ближе к себе. — Думаю, тем вечером я побил собственный рекорд по недогадливости. Совершенно не понимал, как могу помочь тебе, стоило взглянуть тебе в глаза и мысли испарялись. Когда ты ушла, я представил, что с тобой что-то может случиться и подумал, что единственный разумный выход, это привести тебя к себе. Утром все неприятности кажутся проще.

Я и была одинокой. Пока ты не появился в моей жизни, я была очень одинокой. Теперь все изменилось. И продолжает меняться каждый день.

— Кто-нибудь уже ходил в мэйдо-кафе? — Кристиан, наш камерунец, по его собственному утверждению наследный принц неизвестного мне королевства, агитировал нас углубиться в японскую современную культуру. О мэйдо-кафе я ничего не слышала, поэтому подошла ближе. По его словам в Японии существовал целый класс кафе, где посетителей обслуживали официантки в нарядах горничных. Юля удивленно пожала плечами.

— И все? А какой в этом смысл? Горничная-официантка, по мне одно и то же, — Тут Густаво предостерегающе поднял палец.

— Сразу видно, что ты совсем далека от местного менталитета. Услужливая горничная, которая радостно приветствует тебя, как любимого господина, это же мечта любого мужчины, — он даже глаза зажмурил.

— Мечта любого задрота ты же хотел сказать? — он возмущенно фыркнул.

Судя по всему тема никого не оставила равнодушным и после занятий мы впятером, захватив мальчика-американца из старшей группы направились в Акихабару, изучать мейдо-сервис.

Ту самую Акихабару, по пути с которой я потерялась в далекий январский вечер. Поначалу я немного нервничала, но местность была мне более знакомой, и я находилась в большой компании. Вскоре мой уровень комфорта вернулся на привычную отметку.

Подходящее заведение нашлось довольно быстро. У входа нам весело махала руками девочка в черном форменном платье с пышной юбкой и белом передничком поверх. Она была довольно сильно накрашена, а в глазах стояли фиолетовые линзы увеличивающие зрачок, что в целом создавало жутковатое впечатление.

Когда мы вошли, сразу две девочки в розовом и таком же черном, как у девочки снаружи платьях поприветствовали нас синхронным: "С возвращением господин!" У одной из них поверх прически красовались кошачьи уши.

Не знаю, каким образом этого добивались, возможно, вычитали зарплату за каждый хмурый взгляд, но официантки действительно суетились вокруг нас, как будто мы были любимыми господами, вернувшимися в фамильный особняк с прогулки. Даже Кристиан их не смутил, хотя обычно он японцев приводил в ступор.

Меню было довольно скудным, мы заказали по кофе с десертом, а Юля, внезапно развеселившись, попросила яичницу с "рисунком от горничной".

Когда яичницу, на самом деле она оказалась омлетом, принесли, милая служанка в розовом платье нарисовала на ней кетчупом кавайного медвежонка. Кофе оказался отвратительным, мы с трудом дожевали печенье, и Густаво заказал из развлекательной части меню "Дартс с мейдо".

Они отошли к доске в углу зала, девушка принесла поднос с дротиками, три себе и три для Густаво. По очереди они бросили их, при каждом броске мейдо забавно подпрыгивала и попискивала, тряся хвостиками. После бросков Густаво она радостно закричала: "Господин выиграл!" и все остальные мейдо оставив работу зааплодировали.

Когда мы уже уходили, кто-то заказал песню от мейдо, и девочка с ушками вышла на сцену и стала петь, пританцовывая и кланяясь.