Цунами. Книга 2. Узел Милгрэма

Очнулся он на каталке под капельницей, в абсолютной тишине. Чен не сразу понял, откуда струится мерцающий свет, заливающий окружающие ширмы то сиреневым, то розовым, то золотистым цветом. Только потом стало понятно, что светится жидкость в капельнице. Сама по себе.

Жутко болела правая рука. Скосив на неё взгляд, Чен едва сдержал крик — руки не было. Видимо, оторвало во время взрыва, или ампутировали позже. Но Чен чувствовал руку, каждую её клеточку. Он попробовал шевельнуть отсутствующими пальцами — и увидел их: полупрозрачные, и тоже едва заметно светящиеся в унисон с жидкостью. Кости, нервы, кровеносные сосуды, мышцы — будто в научно-популярной книжке о человеческой анатомии. С каждой минутой оторванная рука становилась всё реальнее, словно проявляясь из небытия. На уши неприятно давил какой-то звон.

Наконец, рука перестала светиться и стала прежней, если не считать отсутствия татуировки триады на локтевом сгибе.

Чен осторожно встал с каталки. Он был абсолютно гол, и с удивлением осматривал сам себя. Всё тело оказалось гладким, будто только что появившимся на свет. Ни ран, ни шрамов, даже следов от удаления аппендикса не осталось.

Жидкость продолжала светиться. Чен завернулся в одеяло и пошёл посмотреть, откуда она поступает.

Источником жидкости был немолодой уже, но вполне здоровый мужчина в оранжевом одеянии. Чен сначала не узнал его без очков, но через минуту понял, где видел это лицо. Тэнцзин Гьямцхо, более известный как Далай-лама Четырнадцатый, полусидел-полулежал в специальном донорском кресле, и странная фигурка на его груди тоже пульсировала сиренево-розово-золотым светом.

— Ты китаец? — спросил Чена Держатель Учения, который, оказывается, был в сознании.

Чен кивнул, холодея до самых кончиков пальцев. Теперь его подвергнут пыткам, как вражеского лазутчика. Он понял, где оказался — в легендарном Вангъяле, тибетском монастыре, в котором оживают мёртвые, прозревают слепые и выздоравливают немощные.

Но ничего страшного не произошло.

— Не бойся, тебя выведут тайными тропами. Попробуй воспринять случившееся как урок, — сказал негромко Далай-лама и прикрыл глаза.

Они у него тоже светились — синим и зелёным.

Чену дали одежду, завязали глаза и повели какими-то тайными коридорами. Он чувствовал, что его вывели на улицу.

Сейчас расстреляют, подумал Чен, но вместо этого его легонько подтолкнули — и юноша плюхнулся во что-то холодное.

Он развязал глаза и обнаружил себя в сугробе на обочине дороги. И рядом — никого.

Каким образом он оказался в горах штата Колорадо, Чен не мог понять до сих пор, но возвращаться в Китай не стал. Нашёл ближайшую китайскую диаспору в Колорадо-Спрингс, снова вступил в триаду, и постепенно стал тем, кем он стал.

Хватит воспоминаний. Нужно действовать.

На площадке стоял флагшток. Каждое утро здесь поднимали флаг Катманду. Нож-стропорез легко перерезал бечеву, и Чен рывком выдернул верёвку.

Бечева на растяжение казалась крепкой. Один конец верёвки Чен привязал к основанию флагштока, а второй скинул в пропасть. Рисковать не хотелось. Если ниже двадцати метров ничего не окажется, он полезет вверх.

Трудней всего дались первые пять метров — ветер гулял жесткий, и Чену никак не удавалось стабилизировать себя относительно стены, бечева резала руки даже сквозь перчатки, но он быстро приноровился. Далее спуск оказался более управляемым. Чен осмелел и даже умудрился упереться ногами в стену, но в это время верёвка лопнула, и он полетел спиной вниз, барахтаясь в воздухе, словно лягушка в молоке. В ушах зашумел ветер, истошный крик заметался в пропасти, отражаясь от многочисленных стен.

А потом вдруг наступила тишина, и Чен, больно ударившись затылком, проехался по каменному полу на спине. Он медленно открыл закрывшиеся во время падения глаза. Кругом царила полутьма, на каменных стенах нервно дрожали в небольших лампадках оранжевые язычки пламени.

Похоже, он попал по адресу. Теперь узнать бы, в какую сторону увёл близнецов Далай-лама.

Поднявшись на ноги, Чен пошёл сначала туда, откуда тянуло теплом.

Идти пришлось долго. Коридор вёл вниз и оканчивался стальной решёткой, за которой виднелось что-то вроде прачечной или котельной. Здесь полуголые люди кидали в топку не то уголь, не то кокс, кругом клубился пар. Очевидно, Чен оказался в вентиляционной шахте. Неужели это и есть потроха подземного монастыря?

Он порыскал вокруг в поисках двери, не нашёл, и отправился в противоположную сторону.

Эпизод 18

Правый

Падение наше прекратилось почти сразу, это только страху мы натерпелись на час. Вектор ускорения неожиданно изменился с вертикального на горизонтальный, и нас будто в спину кто-то вытолкнул в длинный узкий коридор, освещённый масляными лампами. Его Святейшество, убедившись, что мы тут, повернулся к нам спиной и повёл за собой.