«При изготовлении эскадры адмирал Рожественский сам руководил делом снабжения ее, расчетами боевых в других припасов, наймом транспортов и размещением на них этих припасов. Адмирал предполагал взять с эскадрою до 20% боевых припасов сверх комплекта и предположений или просьбы о присылке ему запасов в пути не высказывал.
“
Командир «Иртыша» капитан 2-го ранга Константин Львович Ергомышев, призванный из запаса, отличался чрезмерной любовью к крепким алкогольным напиткам, а старшим офицером у него был небезызвестный лейтенант П.П. Шмидт. По свидетельству известного нам генерала Ф.П. Рерберга, встречавшего Шмидта по делам службы примерно в эти же дни, последний произвел на него жуткое впечатление длинными засаленными волосами, грязной и мятой формой и, главное, глазами — то ли наркомана, то ли алкоголика{134}
.Известно также, что Шмидт не хотел идти на войну, и с пути был отправлен в Россию за недостойное поведение. Добавим сюда его склонность к революционным экспериментам.
Капитан 2-го ранга Ергомышев и лейтенант Шмидт характеризуются Грибовским и Познахиревым в их книге об адмирале Рожественском как опытные моряки, а Ергомышев производится ими даже в капитаны 1-го ранга — видимо, за большие заслуги{135}
.И конечно же, по мнению указанных авторов, ни Ергомышев, ни Шмидт
Продолжает адмирал Авелан.
«Затем, по окончании исправления “Иртыша”, сначала его предполагалось послать не ко 2-й эскадре, а ввиду возможных недоразумений у отряда Небогатова с угольными пароходами отправить его впереди отряда Небогатова, чтобы впоследствии он присоединился к нему. Когда
«Телеграмма генерал-адъютанта Рожественского 1-го апреля была адресована ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ, расшифровалась в Главном Морском Штабе, отдельно не обсуждалась, но сведения о запасах, имевшихся на месте во Владивостоке и находившихся в пути туда, были благоприятны, и эти сведения были известны контр-адмиралу Ви-рениусу, отправленному для представления телеграммы ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ. (Предварительно телеграмма была доложена Генерал-Адмиралу.)
Ввиду существенного значения этой телеграммы было отступлено от обычного порядка доставления таковых телеграмм, и
для скорейшего вручения ее был командирован в Царское Село контр-адмирал Вирениус. Не помню, было ли поручено адмиралу доложить мнение по содержанию телеграммы, но во всяком случае мнение это письменно не было формулировано.