Цусима

С разными настроениями и чувствами наблюдали с «Днепра» русские и англичане за стрельбой из 120-миллиметрового орудия по «Сент Кильде». Было сделано уже десять выстрелов, но пароход все еще плавал. Только после восемнадцатого снаряда он начал погружаться и, перевернувшись на левый борт килем вверх, затонул в десять часов утра.

На «Днепре» облегченно вздохнули и направились опять по западную сторону Перосельских рифов, взяв курс на зюйд-вес 46°. После потопления парохода «Сент Кильда» в течение нескольких дней подряд кают-компания крейсера «Днепр» представляла собою необычное для военного корабля зрелище. На длинном столе, на диванах, на буфете и просто на палубе этого просторного помещения — всюду были разложены запечатанные пакеты, посылки, конверты. Адресованные в Японию, они были различной фермы и величины, с разноцветными почтовыми марками стран мира. Офицеры, свободные от вахт, с утра до вечера несколько дней возились с этой корреспонденцией. Ею были набиты семьдесят восемь парусиновых опечатанных мешков и деревянный ящик, снятые в «Кильды». В эти дни кают-компания походила на почтамт, где роль директора играл старший офицер — лейтенант Компанионов, а в ролях усердных почтовых чиновников выступали мичманы и прапорщики. Осмотренные парусиновые мешки старательно штемпелевались судовой печатью. Вся почта главным образом состояла из частной корреспонденции. Она не вскрывалась и обратно укладывалась в мешки. Но вот мичман Логинов извлек из мешка два объемистых заказных пакета и посмотрел на незнакомый язык адресов. Недоумевая, он поднес пакет к старшему офицеру лейтенанту Компанионову:

— Леонид Федорович! А как поступить с этими трофеями?

Тот подозвал в качестве переводчика прапорщика Людэ, хорошо знавшего английский язык, и, указывая на пакеты, сказал ему с улыбкой:

— Рудольф Людвигович! Прочтите, пожалуйста, кто и кому тут расписался на целый роман. У меня есть подозрения, что автор, видно, неспроста трудился.

Людэ повертел в руках тяжелые пакеты и громко, во всеуслышание провозгласил с напускной важностью:

— Военному министру, маркизу Яманата-сан, Токио.

— Это уже становится интересно, — сказал старший офицер, взвешивая на руках взятые им пакеты, как будто хотел определить ценность их содержимого.

Офицеры потянулись со всех сторон к Компанионову. Они с любопытством разглядывали загадочные пакеты. Через несколько минут в дверях кают-компании появился командир крейсера, капитан 2-го ранга Скальский, вызванный специально для того, чтобы решить участь такого необыкновенного почтового отправления. Он перешагнул через комингс и, увидев груды писем, спросил:

— Надолго ли еще у вас хватит работы, господа почтмейстеры?

— Это все заурядная писанина. А вот, Иван Грацианович, два пакета заслуживают особого внимания, — ответил старший офицер.

— Распотрошите эти экспонаты, — приказал командир.

Из пузатых пакетов начали извлекать рукописи, карты, планы, закрывая ими, как салфетками, весь длинный стол кают-компании.

Все смотрели на прапорщика Людэ. А тот бегло перелистал толстые рукописи и не сказал ни слова. Они были испещрены таинственными знаками японских иероглифов. Его внимание привлекли английские надписи, и он, склонившись над столом, громко возвестил:

— «Карта топографии Северной Индии и Афганистана».

— «График движения воинских поездов по железным дорогам Индии».

— А это? Ах, да: «Карта расположения в Индии английских и туземных войск в мирное время».

Послышались возгласы и восклицания удивленных офицеров.

— Теперь понятно, почему на эти пакеты с капитана Джонеса не взяли расписки и не дали сопроводительных документов, — заключил старший офицер.

Командир внимательно разглядывал каждый документ в отдельности. Среди непонятного текста японских рукописей попадались планы горных мест Индии с какими-то пометками, разобрать которые никто из присутствующих не мог. Командир положил обратно бумаги и широко развел руками:

— Вот беда — мы не знаем, что тут написано про эти карты на японском языке. Наверно, это очень важно для военных стратегов и политиков. Одно нам ясно, что это тонкая работа японского военного агента в Индии.

Старший офицер, усмехаясь, добавил:

— «Интеллидженс-сервис» на этот раз здорово зевнул. Дружба дружбой, а все-таки камень за пазухой японцы берегут для англичан.

Командир приказал отложить и опечатать эти пакеты японской контрразведки и, направляясь к двери, наказал:

— Изъять их из общей почты и беречь отдельно на крейсере. Думаю, что наши дипломаты и главный штаб нам скажут спасибо за этот удачный улов.

На этом вся деятельность «Днепра» закончилась. Прямым сообщением он направился в Россию. Заходил только в Джибути, чтобы пополнить запасы угля. В половине июля он прибыл в Кронштадт.