Цусимские хроники. Перелом

Морские аэронаблюдатели, вполне освоившиеся на новом месте за время броска от Владивостока, уже успели развить бурную деятельность по приспособлению чисто артиллерийского вспомогательного крейсера под новую ипостась. Что, с его развитыми надстройками и пространным рангоутом, было совсем не просто.

В первую очередь, при осмотре отведенной им импровизированной площадки и обсуждении вариантов использования аэрооборудования они обратили внимание на то, что на продуваемой ветрами открытой палубе даже в не самую плохую погоду долго держать снаряженный шар возможности не будет. К тому же дым, сажа и копоть из труб, а порой и искры, совершенно не сочетались с легковоспламеняющимся содержимым его тонкой оболочки. Да и времени на его заполнение и подъем без каких-либо ограждений потребуется гораздо больше, чем на полноценных аэростатоносцах.

Конечно, пускаться в столь опасное плавание вовсе без воздушной разведки было все же хуже, чем хотя бы просто иметь возможность привязать к чему-то пузырь, заполненный водородом и парящий в воздухе, с наблюдателями, болтающимися под ним в корзине. Но кое-какие доработки все же стоило попробовать сделать. В первую очередь, для защиты от искр и копоти из труб между бизань-мачтой и ее вантами растянули парусиновый обвес.

Во время короткой стоянки у бухты Сивучьей, пока принимали с барж оборудование, работы продолжили. Временно переделали рангоут мачты, превратив треугольный обвес в прямоугольный, да еще и подъемный, наподобие паруса. Затем все это сооружение продлили еще дальше, в корму. Для чего вдоль бортов натянули дополнительные фордуны. Гафель подтянули к самой мачте, а весь рангоут в корму от нее вообще начали снимать.

Получившаяся в итоге выгородка хотя бы частично закрывала от ветра, искр и набегавшего воздуха зону работы с наполняемой оболочкой, место установки подъемных лебедок, корзину и подвесную систему Правда, для успешного старта шара с палубы носитель должен был двигаться обязательно навстречу ветру И при этом едва оторвавшийся от палубы аэростат придется стравливать на канатах к корме, чтобы не зацепиться оболочкой за рангоут мачты, имевшей сильный наклон.

Тут уже могло помешать кормовое орудие. Поскольку демонтировать его времени не оставалось, да и старший артиллерист был категорически против, решили просто закрыть его матами и парусиной, чтобы не повредить ни пушку, ни шар. Это полностью исключало возможность быстрого использования по прямому назначению. Но в данном случае неизбежно приходилось чем-то жертвовать.

Итогом суматошной предпоходовой подготовки, буквально вынувшей душу из всех, кто оказался к этому причастен, стало то, что к моменту присоединения «Терека» к эскадре специалисты из крепостной воздухороты считали, что после всех улучшений поднять аэростат с палубы даже на ходу было вполне реально, хотя и довольно рискованно. А от использованного для этих целей тента остались довольно большие обрезки, которые тоже планировалось использовать в этих же целях, но позже.

С изъятием сразу двух армейских воздухорот из системы обороны залива Посьет на всем Дальневосточном побережье оставалась только крепостная воздухорота в районе залива Петра Великого. В Посьете имелся резервный аэростат, но без наблюдателей и обслуги. Его приказали вывезти в Раздольное, от греха подальше.

В штабе во Владивостоке тем временем, несмотря на то, что пик напряжения и нервозности, вызванный японской атакой, миновал, развилась жуткая суматоха. С ходу писали боевые приказы, отдавали распоряжения, проводили переформирование штабов. Одновременно походный штаб наместника в своем первоначальном составе начинал спешно перебираться на борт «Александра III», выбранного на роль флагмана.

Никто еще не имел ясного представления, что и как конкретно предстоит делать после того, как конвой покинет залив Петра Великого. На разработку хотя бы основных пунктов плана на переход и возможный бой имелось время только, пока караван и его эскорт будет пробираться за тральщиками до чистой воды.

Но самое первое, что необходимо было сделать уже сейчас, – обеспечить полную скрытность выхода за линию большого японского заграждения. Для успеха всего задуманного это требовалось в первую очередь. Помимо штатных «шалостей» с телеграфом и бдением в эфире, руководствуясь именно этими соображениями, конечный отрезок маршрута с самого начала проложили далеко в стороне от обычно используемых фарватеров.

Через сигнальные посты эсминцам и крейсерам, находившимся у восточного и западного проходов, приказали провести разведку всего наружного периметра минного поля и прилегающих вод. Сохранялась вероятность, что где-то поблизости мог затаиться специально оставленный соглядатай. Упускать его было никак нельзя.

Погода оставалась довольно мглистой и явно портилась, что для конца сентября было нормальным явлением. Но условия видимости пока еще позволяли безопасно вывести из лабиринта островков в глубине залива броненосцы и транспорты, осторожно пробиравшиеся за тральщиками. Однако требовалось поспешить.