Цусимские хроники. Перелом

Имитация броска всеми силами к Цугару могла также вынудить засевшие там старые русские корабли к срочному отходу. Что, в свою очередь, открывало возможность отрядам миноносцев и истребителей, сосредоточенным у восточного и западного устьев пролива, перехватить их в море и атаковать, дождавшись ночи. В этом случае вероятность добиться решительного успеха была для них гораздо выше.

Таким образом, в окончательном варианте операции, по большому счету, все действия у залива Петра Великого являлись только имитацией массированного штурма Цугару, призванной выманить врага из его логова. Выглядела эта имитация вполне убедительно. Теоретически появление крупных сил флота у берегов северного Хоккайдо, сразу вслед за ночными минными атаками, должно было неминуемо завершить разгром окопавшейся там русской эскадры.

Но на самом деле использование тяжелых кораблей объединенного флота ни на коммуникациях восточнее залива Петра Великого, ни тем более против отряда контр-адмирала Небогатова планом операции вообще не предусматривалось. Они должны были всего лишь дать себя обнаружить с берега в районе заливов Стрелок и Америка, двигаясь на восток, после чего сразу возвращаться, скрытно пройдя мористее вне зоны видимости.

Оставшиеся два бронепалубника контр-адмирала Уриу вместе со вспомогательными крейсерами, следуя до ночи на восток и ведя активные переговоры по радио, имели задачу «создать впечатление продолжающегося движения к Цугару крупными силами». Но с наступлением темноты и они так же скрытно возвращались к стоянкам транспортов.

Столь сложное маневрирование позволяло обеспечить максимальную безопасность армейских плавучих тылов, одновременно провоцируя противника к вылазке в направлении Гензана. В ставке были уверены, что даже если русские, сумев скрытно миновать дозоры, доберутся до транспортов раньше, чем вернется флот, преодолеть с ходу оборонительные рубежи они никак не успеют, так что потери в транспортах если и будут, окажутся минимальными, а вот прорваться обратно им уже не дадут.

Получив, наконец, из столицы одобрение окончательного варианта разработанного штабом Като и МГШ плана, на действующей эскадре его еще раз внимательно изучили. Серьезные сомнения теперь вызывала уверенность в небоеспособности русских броненосцев. Даже располагая самыми последними сообщениями от владивостокской агентуры, в силу географии попадавшими к Като раньше, чем в МГШ, этот тезис уже не казался столь убедительным. За последние месяцы русские успели приучить японцев к самым невероятным неожиданностям, так что, готовя свой боевой приказ, вице-адмирал Като исходил из того, что его противниками могут стать именно броненосцы. Сейчас это было бы желательно как никогда. В надежде все же подловить их он распорядился не принимать перед боем полных запасов топлива, зато боезапас загрузить сверх нормы.

В сочетании с хорошим состоянием главных механизмов это давало лишние пол-узла скорости, позволяло быстрее догнать противника и навязать бой на большей дистанции, где русские бронебои теряют свою убойную силу, после чего, сбив скорость одному или нескольким кораблям и выбив пушки, догнать и добить их торпедами, по возможности максимально потрепав и остальных.

Таков был план. Однако действовать в соответствии с ним не получилось. Еще около полуночи при выдвижении на боевую позицию на флагманском «Якумо», приближавшемся к входу в залив Петра Великого, получили телеграмму от капитана первого ранга Фудзимото. В ней сообщалось о том, что большой вооруженный пароход, только что миновавший остров Аскольд, смог отбиться от преследовавших его истребителей и ушел предположительно на восток. В темноте его быстро потеряли, даже не разглядев толком.

Излагаемые далее в депеше подробности плановой атаки на дозорные суда и тральщики Като совершенно не заинтересовали. Зато за слова о большом пароходе он невольно зацепился. Хотя сейчас его и потеряли из вида, но еще оставался шанс с рассветом нагнать и утопить или захватить этот транспорт, который один стоил гораздо больше всей мелочевки, на которую могли рассчитывать миноносцы и вспомогательные крейсера, даже прочесав побережье до последней бухты. К тому же погоня за ним станет дополнительным стимулом для Рожественского принять бой. В любом случае, это совершенно не отменяло охоту на русские крейсера и миноносцы, если те рискнут посягнуть на пароходные стоянки.

В своих расчетах он исходил из того, что имеет дело с крупным быстроходным транспортом, имеющим ход в тринадцать, максимум пятнадцать узлов. Своими немногими оставшимися двадцатиузловыми пароходами-крейсерами русские очень дорожили и вряд ли отправили бы кого-нибудь из них в рискованный рейс совсем без эскорта.