Цусимские хроники

Оба сильно обгоревших парохода-крейсера под эскортом полноценных крейсеров благополучно форсировали пролив. «Такао» так и не появился больше в поле зрения сигнальщиков русских кораблей. Пароходы нагнали уже у мыса Таппи у западного устья пролива. К 19:00 вышли, наконец в Японское море.

Теперь можно было, хотя и с трудом, пользоваться радио. С «Авроры» вызвали «Урал», который должен был дежурить в 25 милях южнее пролива. Он отозвался сразу же. Его командир капитан второго ранга Истомин сообщил, что видел подозрительные дымы под берегом и, не имея связи с Егорьевым, был вынужден начать отход на запад. На запрос о принадлежности дымов с «Урала» ответили, что разведку не проводили, опасаясь появления крупных сил противника.

Егорьев приказал Истомину немедленно идти к конвою и установить связь с отрядом Добротворского, для выяснения их местонахождения, а по возможности и получения сведений о ситуации южнее пролива Цугару. Ответа или квитанции о получении ждали более получаса, после чего отправили депешу повторно, и опять тишина. Временами был слышен треск атмосферных помех и все.

В начале восьмого часа вечера дождь кончился. Вскоре развиднелось настолько, что стал виден мыс Таппи, оставшийся в 10 милях за кормой. Рядом с ним были обнаружены несколько дымов, возможно принадлежавших преследующим нас японским кораблям. Но они были еще далеко, и самих судов видно не было.

К ним для разведки отправили «Жемчуг» и «Изумруд», в то время как все остальные продолжали движение на запад в 3 колоннах с транспортами в середине и по одному из вспомогательных крейсеров в голове и хвосте строя. Вперед по курсу на 7 миль выслали «Рион» и «Днепр». Связь с ними и с «Камушками» уверенно держали по радио, но с «Уралом» связаться более не удавалось.

С наступлением темноты, когда крейсера второго ранга уже вернулись, загнав обратно в пролив шедшие за конвоем три японских вооруженных парохода, повернули к заливу Ольги. Коммерческие крейсера отозвали из разведки и поставили позади бронепалубных крейсеров, которые парами шли на обоих скулах конвоя, на всякий случай, чтобы легче было отражать возможные атаки сосредоточенным огнем.

«Урал» показался слева от конвоя в 22:15. Его обнаружили в лунном свете сигнальщики со «Светланы» в 35 кабельтовых на траверзе крейсера, после чего оповестили об этом все суда в ордере и по радио передали пароходу-крейсеру рекомендованный для сближения курс.

Уже в 22:50 «Урал» шел вплотную к борту флагмана – «Авроры», и с него через мегафон доложили, что связаться с крейсерами Добротворского не удалось, но из крепости Владивосток пришла телеграмма с сообщением, что «Олег» и «Богатырь» успешно атаковали Наойецу и Ниигата и сейчас возвращаются на базу.

Ни на одной из станций беспроволочного телеграфа в конвое не слышали этих телеграмм. Виной тому были, вероятно, становившиеся все сильнее атмосферные помехи, из-за которых эфир теперь временами разливался многоголосым треском. На работу чьих-то передатчиков это совершенно не было похоже, но на всех кораблях прислуга всю ночь дежурила у орудий, а офицеры отдыхали посменно.

Ночь прошла спокойно, и к рассвету 10 июня русские корабли были уже достаточно далеко от вражеских берегов. Видимость достигала 150–160 кабельтовых. Волнение не более 4 баллов, ветер попутный. Вокруг не было видно ни одного дымка. Егорьев приказал «Уралу» поднять аэростат, чтобы осмотреть горизонт, но тут выяснилось, что на крейсере нет нужных для производства водорода химикалий, хотя газоделательный завод, два аэростата и все прочее имущество имелось и находилось в исправности. Капитан второго ранга Истомин просто не озаботился вовремя приемкой этих новых видов снабжения.

На всякий случай снова выслали вспомогательные крейсера в разведку. Когда они, обойдя конвой с обоих бортов, заняли позицию впереди по курсу и сообщили по радио, что вокруг никого нет, сыграли отбой тревоги. Экипажам разрешили обедать, выдав по двойной винной порции.

Погони не было. Это было даже несколько неожиданно. Вскоре вошли в полосу тумана, становившегося все гуще. К вечеру, из-за этого тумана, сбавили ход до малого, а потом были вынуждены повернуть в бухту Владимира, так как к северу туман редел.

На подходе к бухте изготовились к бою, так как считалось, что японцы могут бросить на перехват крейсера и миноносцы. Головным шел «Изумруд». Оба крейсера первого ранга на флангах, а «Жемчуг замыкал строй. В середине этой «коробочки» держались пароходы, с «Рионом» и «Днепром» в голове, «Кубанью» и «Тереком» по бокам.

Достигнув бухты, отправили «Изумруд» вперед, на разведку. Он благополучно миновал входные мысы Ватовского и Баглозена, едва различимые во мгле, и двинулся дальше. Постоянно бросали лоты с обоих бортов. Карты этой местности с отметками глубин ни на одном из кораблей сборного отряда не оказалось.