Цусимские хроники

Продолжая бег на север, к половине двенадцатого отряды снова рассредоточились. Броненосные крейсера теперь видели дымы нескольких небольших кораблей, направлявшихся к Цусиме с запада. Скорее всего, это были японские миноносцы, а также появившиеся справа по носу из густого дымного марева, сползавшего к северо-северо-западу от входных мысов внутреннего Цусимского пролива, два больших корабля на встречном пересекающемся курсе. Несколько западнее этих кораблей были видны дымы еще нескольких судов, но те еще скрывались за горизонтом, так что невозможно было даже разобрать – свои это или чужие.

Очень скоро шедшие навстречу корабли были опознаны как русские броненосцы типа «Бородино». Вокруг них не было видно ни крейсеров, ни миноносцев. Они шли вдвоем, прямо навстречу, явно собираясь принять бой. Это вполне устраивало японского командующего, и он приказал продолжать сближение на прежнем курсе NO-7, рассчитывая отжать русских от оборонительных минных полей и вывести миноносцы к самому устью пролива между половинками Цусимы в «тени» броненосных крейсеров, расчищая им путь своей артиллерией.

В 11:39, после недолгих колебаний, начали пристрелку из носовой башни главного калибра по головному броненосцу, хотя адмиральский флаг был поднят на втором корабле в колонне. Дистанция и пеленг на цель изменялись слишком быстро, поэтому часто стрелять не получалось. Противник в этот момент был чуть правее курса и постепенно смещавшимся влево.

Русские в ответ довернули к западу и также открыли огонь. Но в отличие от японцев, они стреляли часто. В начале казалось, что их головной броненосец беспорядочно раскидывает залпы своих средних башен, но очень быстро стало ясно, что это новый, причем неприятно быстрый, способ пристрелки. В итоге, начав пристрелку на полторы минуты позже, оба броненосца уже в 11:42 стреляли на поражение, в то время как японцы так и не пристрелялись.

Причем огонь все время велся залпами и также постоянно корректировался. Стрельба была очень точной и эффективной. Большинство снарядов теперь взрывались даже в воде, ударяя при близких накрытиях веерами разлетавшихся крупных осколков, дополнявших картину разрушений от прямых попаданий, заставлявших часто вздрагивать крейсер всем корпусом.

При этом башни главного калибра броненосцев стреляли поочередно с интервалом всего чуть более полминуты, сначала носовые, а спустя всего 35–40 секунд кормовые. Такая частота стрельбы в этих условиях была невероятно высокой и совершенно подавляющей. Попадания начались почти сразу после накрытия, но и от недолетов тоже доставалось. А отвечать на все это мог только «Якумо», закрывавший пока остальным сектора стрельбы.

Первое же прямое попадание русского броненосного главного калибра в «Якумо» встряхнуло весь корабль. Двенадцатидюймовый снаряд ударил в верхний пояс чуть впереди носового нижнего каземата. Пришедшая с носа под острым углом трехсоттридцатикилограммовая болванка не смогла проломить 127-миллиметровую бортовую плиту, но сильно вдавила ее внутрь, ударив в соседнюю такую же, которая раскололась и сдвинула с места еще одну, срезав почти все болты, которые крепили ее к обшивке.

Идя далее вдоль борта по снижающейся траектории, бронебойный снаряд уткнулся в открывшийся верхний край более толстых и массивных плит главного пояса, уже оттуда срикошетив в море и там взорвавшись. Но от его удара 178-миллиметровая броневая плита просела вниз и ушла внутрь корпуса, нарушив герметичность обшивки за броней и ниже пояса, что вызвало сильные течи в двух смежных угольных ямах левого борта.

Кроме того, рванувший под самым бортом снаряд проделал несколько подводных осколочных пробоин в этих же, уже пустых, бункерах, начавших быстро заполняться водой еще и через открывшиеся течи в заклепочном шве. От сильного сотрясения корпуса погасло электричество в первой кочегарке и отключилась вентиляция, что вызвало быстрое снижение давления пара в носовой группе котлов.

Но это было еще не все! В носовом каземате левого борта на батарейной палубе, расположенной рядом с местом попадания, из-за деформации палубного настила, вызванного ударом все этого же снаряда, намертво заклинило шестидюймовое орудие. Исправить это повреждение удалось только в базе во время ремонта.

Но кроме этого попадания имелись еще и шестидюймовые. К этому времени четырьмя такими снарядами, разорвавшимися в надстройках, повредило кормовую палубную стопятидесятидвухмиллиметровую пушку. Причем починить разбитый осколками накатник было невозможно, а из-за пожара на носовой надстройке пришлось эвакуировать людей из совершенно целого, но сильно задымленного верхнего носового каземата левого борта, на подволоке и внутренней переборке которого начала пузыриться от жара краска.