Цусимские хроники

Крейсерам после разворота идти на юг было труднее, так как приходилось бороться с тяжелой встречной волной. Лишь к обеду первого июля достигли наконец острова Ихейя, лежащего в двадцати милях севернее Окинавы, и укрылись от шторма под его северо-западным берегом. Дав отдых экипажам до рассвета следующего дня и исправив некоторые штормовые повреждения, двинулись к Наха, куда прибыли к половине первого часа пополудни, тут же встав на бункеровку.

Пароходы и призы, к счастью, пережидали непогоду в бухте, так что никого догонять не пришлось. Признаков явного беспокойства со стороны противника пока также отмечено не было. Никаких подозрительных судов не появлялось. Шторм заметно слабел, но дождь по-прежнему лил стеной. В таких условиях, учитывая достаточно долгое пребывание на вражеской территории, можно было в любой момент ожидать появления противника, причем крупными силами.

Добротворский приказал, по возможности, держать артиллерию в готовности к бою. Поскольку видимость была отвратительной, все дальние наблюдательные посты и их линии связи снимались, заменяясь не занятыми в работах пароходами, курсировавшими севернее и западнее бухты, чтобы иметь возможность всем отрядом и конвоем моментально покинуть стоянку в случае возникновения угрозы. Кроме того, он распорядился иметь под парами не менее четверти котлов на каждом из крейсеров, на всякий случай, невзирая на запредельную усталость машинных команд.

«Ливония», избавившаяся от груза и всплывшая много выше грузовой ватерлинии, уже привела себя в порядок и держалась северо-западнее, у входа на рейд, готовясь отправиться в Сайгон. На нее возложили обязанности брандвахты, усилив сигнальные вахты матросами с остальных пароходов. Крейсера встали к бортам «Китая» и «Олафа», принимая воду для котлов и бытовых нужд и машинное масло с швартовавшегося к ним поочередно «Метеора».

Все свободные от вахты в кочегарках и у пушек назначались на ремонтные работы, но их вскоре пришлось свернуть. Люди слишком устали. Командам дали десять часов отдыха, сократив вахты до двух часов. В это время малайцы из Сайгона начали восполнение потраченного топлива и прочих расходных материалов.

Для ускорения процесса к работам решили привлечь и филиппинцев, размещенных на «Ливонии». Но те потребовали оплатить свои услуги, так как считали, что дорогу домой уже отработали. Расходовать скудный бюджет судовых касс Добротворский запретил, поэтому с ними договорились о расчете выменянным у местных рисом и рыбой. Это всех устроило, и вскоре они также участвовали в угольном аврале и приемке провизии. К рассвету третьего июля ямы и кладовые были вновь полны, но приборку еще не начинали. Доверить это дело грузчикам никто не решился.

Едва закончилась приемка припасов, с «Ливонии» передали фонарем, что видят быстро приближающийся большой пароход на северных румбах. Он был заметно крупнее патрулировавшего в этом секторе «Оскара», прозевавшего его и подавшего условный сигнал прожектором уже после того, как нарушителя спокойствия обнаружили с внешнего рейда. Почти сразу после этого из мутной рассветной дождевой пелены на северо-востоке проявился силуэт быстро приближавшегося большого судна с двумя близко расположенными трубами и двумя мачтами.

Он направлялся к входу в бухту, явно зная фарватер. На всех броне-палубниках немедленно сыграли боевую тревогу, начав срывать парусиновые чехлы с орудий и наводя их на незнакомца. Рубили швартовы и давали ход, пытаясь перехватить внезапно появившееся судно до того, как оно станет удирать. Началась всеобщая суматоха и свалка.

Однако довольно быстро все прояснилось. С парохода передали фонарем позывные «Кореи» и запросили место для стоянки рядом с «Малазиен», сообщив, что имеют важный пакет для начальника отряда. Еще даже не ошвартовавшись к борту француза, с «Кореи» спустили шлюпку, тут же двинувшуюся к «Олегу», вставшему на якорь неподалеку.

* * *

Учитывая неудовлетворительные условия работы радиосвязи, что могло серьезно повлиять на организацию атаки в самом начале и привести к непредсказуемым последствиям в дальнейшем, было решено продублировать доставку всех распоряжений старым проверенным способом. Необходимость этого вполне подтвердилась при первом боевом развертывании всех разбросанных по морям отрядов. Для избежания «накладок» Рожественский выслал на Окинаву транспорт «Корея», как связной пароход с дополнительными инструкциями и приказом бронепалубным крейсерам быть в условленной точке готовыми к атаке пятого июля к шести часам утра.