Читаем Цузамэн полностью

Вся стена комнаты, скрытой от посторонних глаз, была увешана от пола до потолка гравюрами одной тематики, явно, одного и того же художника. На этих картинках были представлены эпизоды из жизни людей нескольких веков назад: красочные мужчины и женщины, разодетые в праздничные исторические костюмы, предавались любовным актам, упиваясь этим приятным занятием. Пробуя разные эротические позы, разноцветные персонажи излучали радостное наслаждение и как-будто приглашали зрителей взять с них пример.

* * *

– Это тяжёлый случай, – констатировал начальник после встречи.

– Он же сказал: “Do not give up!”

– Твоё терпение выведет тебя на большую удачу, – ответил ей Филипп.

Через неделю его уволили с должности главы по России, чем Елена была расстроена.

Кадр 15. Крокодил Дэнди

На приёме у психиатра:

Пациент, Вас мучают эротические галлюцинации?

Что Вы доктор! – ответил Редактор. – Я ими наслаждаюсь!

* * *

В далёком прошлом Виктор, возможно, был успевающим учеником-отличником и даже строителем-любителем, однако в среде непроходимых московских джунглей и женщин-амазонок в своём внешнем облике, характере, повадках и привычках превратился в аллигатора, бросающегося в голодных порывах на любую материальную информацию. Вырывать отдельные куски информации получалось, однако, утолив свой первичный примитивный голод, охладевший аллигатор просто лежал неподвижным пластом в полном бездействии до наступления следующего голодного приступа.

* * *

Был один нолик, шесть образовались сами, за то, что людей подставляли.

“Возьми вину на себя и ты станешь самый богатый в своём роде!” – мотивировали его.

* * *

Однако при отсутствии желания завладеть пузырчатой кожей аллигатора, практическая ценность этой опасной рептилии сводилась к нулю. Разумней всего, в целях собственной безопасности, было держаться от него подальше. Совместного будущего человека и крокодила быть не могло.

Но оставалась человеческая душа, застрявшая в животном теле, и единственный выход, последняя надежда, что она найдёт в себе силы сбросить весь этот внешний крокодилий нарост, всю эту безнадёжную агрессию и неправду, и сожжёт его кожу до тла, как последнюю улику того злого колдовства.

Освободить душу.

Превратиться из крокодила в элегантного дэнди – продюсера или нефтяного магната.

Время покажет возможности всех.

Кадр 16. Весенние мгновения

I am your land and you are my band,

And that Green Sky for me to fly.55


Сначала был чёрный котик и белый цветок полевой.

Ты будешь моею дорогою, а я – твоею судьбой.


Виктор звонил часто и настойчиво, причём по всяким пустякам – то по обменному курсу, то ещё по какой-нибудь ерунде, которая раньше его не трогала вообще:

– Лен, я подтверждаю платёж! Я думаю, что всё правильно делаю: такие низкие процентные ставки, а я ипотеку беру! Ну позвони мне, когда будешь в Москве!

– Вить, а ты не против, если я не поеду на футбол? Там будет много людей… Давай, мы лучше вдвоём куда-нибудь сходим…

Параллельно одолевал риэлтор Эндрю с альтернативными предложениями по недвижимости в Лондоне, которые Банкирша переправляла Виктору. Клиент отвечал по смс, чего прежде не делал почти никогда:

– Елена, возможна ли скидка и кредит?

– Да + да. Я позвоню завтра.

Свидание было назначено на 25 марта, но В., почему-то, контактировал с ней по фиксированной линии рабочего телефона.

– Вить, ты меня пугаешь! Мы же с тобой обо всём договорились!

– Был звонок из Банка, – притворился он. – Я подумал, что от вас…

– Нет, от нас никто не звонил. Есть ли продвижения по предложению Эндрю касательно объектов?

– Мои агенты почему-то не хотят там с ним работать.

– Без проблем. Главное, чтобы результат был!

* * *

Рёйтер орал накануне вечером:

– Лена, ну что ты на себя надела?!

Это было невыносимо.

“Надо принять джакузи!” – подумала Банкирша.

Пока она “откисала” в ванной, позвонил помощник Виктора, а Рёйтер это заметил:

– Почему тебе звонят на выходные?!

Он был взбешён и чуть не разнёс в гневе полдома.

– Наверное, по банковской выписке, – оправдывалась Елена, лёжа в бурлящей джакузи и сотрясаясь от страха быть утопленной в ней.

– Елена, а Вы уже в Москве? – интересовался Алексей невинным тоном.

– Вылетаю сегодня вечером, – ответила она из аэропорта, садясь на ночной рейс.

I am sweet like your hotel suit,

And I am most warm in your snow storm.56


В Москве была метель, скорее всего даже вьюга, не обращая никакого внимания на весенний календарь. Начиная с воскресного обеда, без конца звонил Алексей. У Елены разболелась голова, она ощущала какую-то неправильность происходящего вокруг. Наконец, она взяла трубку.

– Елена, Вы уже в Москве? – снова невинно спрашивал Алексей.

– Да, в Москве.

– Ваша встреча с Виктором Михайловичем в силе?

– Ну да, если у него ничего не поменялось.

– А где???

Перейти на страницу:

Похожие книги

Заберу тебя себе
Заберу тебя себе

— Раздевайся. Хочу посмотреть, как ты это делаешь для меня, — произносит полушепотом. Таким чарующим, что отказать мужчине просто невозможно.И я не отказываю, хотя, честно говоря, надеялась, что мой избранник всё сделает сам. Но увы. Он будто поставил себе цель — максимально усложнить мне и без того непростую ночь.Мы с ним из разных миров. Видим друг друга в первый и последний раз в жизни. Я для него просто девушка на ночь. Он для меня — единственное спасение от мерзких планов моего отца на моё будущее.Так я думала, когда покидала ночной клуб с незнакомцем. Однако я и представить не могла, что после всего одной ночи он украдёт моё сердце и заберёт меня себе.Вторая книга — «Подчиню тебя себе» — в работе.

Дарья Белова , Инна Разина , Мэри Влад , Олли Серж , Тори Майрон

Современные любовные романы / Эротическая литература / Проза / Современная проза / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее