Цвет

– Я всегда не права! Как будто ты прав! Идиот… какой идиот…

Ольга стояла передо мной раскрасневшаяся, со сжатыми кулаками и тяжело дышала. Что с ней такое - я не понимал.

– Я догадываюсь… Ты хочешь чьей-либо смерти. Тебе мало того, что произошло…

– Да что случилось-то?! - мое терпение истончилось под несправедливыми Олиными упреками.

Ольга фыркнула.

– Я еще должна ему рассказывать.

– Пойми, Оль. Я ничего не знаю. И что ты так взъелась на зель?

– А ты знаешь - скольких людей они убили?!

– Мы не воюем с людьми, - первый раз вступила в разговор Шандар.

– Чему мне верить - своим глазам? Или твоим лживым словам?! Смотри! - Ольга щелкнула пультом вирт-экрана.

Автоматическая дистанционная камера показывала панораму улицы довольно крупного города одной из планет Сообщества. Перекрывая улицу от дома до дома, на нас шла гибкая стена зель, облаченных в синие одежды. В руке каждого матово белел нож очищения. И каждый их шаг сопровождался смертью человека. Почти невидимый бросок воина, и грудь человека перерезала красная полоса. Человек падал, заливая кровью мостовую, а зель делал следующий шаг-прыжок. И всё повторялось. Люди даже не успевали повернуться и побежать - ни один из ударов не попадал в спину.

Камера поднялась над улицей так, что отдельные фигурки людей слились в единую массу. Тогда и мне стало страшно. Будто красный ядовитый цветок с синей каймой распускался среди зданий.

Шандар подалась к экрану.

– Это не зель, - сказала она. - Нож очищения нельзя использовать против безоружных. В этом нет чести.

– Провокация? Но тогда Шандар грозит опасность. Надо ее укрыть.

– Илья, Илья… - очень тихо сказала Оля, - ты никогда не понимал, что делаешь. И делал то, что не желал понимать… Нам нужно спешить.

– Куда? Зачем?

– Надо срочно улетать.

– Какой корабль сейчас на орбите? Даже если он не под контролем - туда всё равно не добраться без лифтов.

– Лифт - не единственное транспортное средство, - опять вмешалась в разговор Шандар. Обычно зель не говорят, если их не спрашивают. Значит, ситуация стала серьезной.

– Ну, да. У тебя в чуланчике стоит межзвездник, - фыркнула Ольга.

– И всё же я не понимаю, что мне грозит, - упрямо сказал я.

Они обе уставились на меня, потом переглянулись, Ольга кивнула, и зель объяснила:

– Провокация направлена против нас, да. Но не только. Она направлена против всех, кто связан с нами. Разве ты не знаешь? "Кто общается с чужаком - хуже чужака". Таких людей преследуют настойчивее, чем врагов. В глазах простых граждан они - предатели. Каждый почтет за честь не только выдать властям, но и самолично прибить такого отступника. Ясно?

Ясно. Но противно. Понимание сволочной натуры человека приводит к тому, что начинаешь предпочитать общество инопланетников. Их не волнуют человеческие дела. Для них все люди одинаковы. А мы умудряемся ненавидеть всех, кто мешает наслаждаться бессмысленными развлечениями. И зель понимает это лучше меня!

Любой на станции прекрасно видел, куда я ходил каждый день. Пока они боятся выступать. Но к вечеру они встретятся, обсудят и поймут - с кем легче всего расправиться за тот страх, который поселился в их сердцах. Нет, к зель они не пойдут - их слава воинов не знает равных. Никто из людей не захочет столкнуться с существом, жизнь которого - в стремлении к смерти. Да, кинуть бомбу, послать ракету, отравить океан - это пожалуйста, это глобально. Зачистка. Но лицом к лицу - нет.

Они зададут вопрос друг другу - кто виноват в том, что зель напали? И ответят. Виноват тот, кто спровоцировал начало резни. А кто это мог быть? Только тот, кто разговаривал, кто общался с зель. Я.

Тогда они придут ко мне. И я еще скажу спасибо, если первыми успеют агенты сил усмирения. А ведь со мной две девушки, за которых я отвечаю. Вот они стоят передо мной и ждут, когда я что-нибудь скажу. Самое ужасное, что сказать мне нечего. Я не знаю способа незаметно улизнуть с планеты. Такого способа нет.

– Шандар, ты что-то говорила насчет иного способа?

– Да. У нас на дне лежит корабль, который доставил причальную станцию.

– В рабочем состоянии?

– Спустимся - узнаем.

– Сколько лет он там лежит? Он же насквозь проржавел, а реактор заглушен - иначе и быть не может. Ты думаешь, мы сможем поднять его?

– Ты предпочитаешь умереть здесь? - спросила Ольга.

– Я предпочитаю пользоваться тем, что работает…

Они опять смотрели на меня. Презрительно. Или жалея? Никогда не умел читать по лицам. В любом случае, они ждали моего решения.

– Веди, Шандар. Поплаваем.

Даже в скафандры не пришлось облачаться - нам с Олей хватило и аквалангов. Шлюз действовал исправно, и мы вскоре стащили с себя гидрофорную материю, пропускающую растворенный в воде кислород, - на корабле работала система воздухоочистки. Надо полагать, зель вовсю использовали корабль, лежащий на их дне. Но использование и содержание в работоспособном состоянии не есть идентичные понятия.

Коридоры корабля были пусты, хотя и ярко освещены, будто ждали посетителей.

– А где все? - задал я вопрос.

– Они ушли. Рассеялись. Люди коварны, мы знаем. Нет красоты в смерти, которую можете принести вы.