Цвет

С Ольгой так и не помирился. Может, уже не сердится? Кто ее знает. Но это - потом, когда будем в привычном пространстве, в том месте, куда прилетим, куда пошлет нас голос. И я не смог не спросить:

– Мы попадем туда, куда хотим? Или туда, куда нам надо?

– Это одно место, - равнодушно ответил голос.

– А как? - задал я дурацкий вопрос.

На экране высветилась схема, напоминающая бессмысленное чирканье карандашом по бумаге трехлетнего ребенка.

– Это что? - спросил я.

– Схема вашего перемещения, - просветил меня голос.

– Как-то сложно, ты не находишь?

– Это двумерная проекция. В четырехмерной это выглядит просто.

– Да только мы не воспринимаем четвертого измерения, - поддакнул я.

– Как будет происходить процесс переброски? - вклинилась Шандар, пытаясь узнать технические детали.

– Вам не нужно это знание.

– Конечно, конечно. Меньше знаешь - лучше спишь, - я был сама любезность.

А Ольга поддержала меня:

– Человеческая поговорка о количестве необходимого знания.

– Когда мы узнаем, что уже на месте? - Шандар не отставала от голоса.

– Это конечная точка. После нее перемещений не будет… Приготовьтесь покинуть зону моего влияния. Начинаю обратный отсчет… Десять, девять, восемь…

Мы давно были готовы. Только этого момента и ждали.

– … два, один, прощайте!

Перемещение совсем не походило на старую добрую переброску по реперным точкам. Примерно как сравнивать телегу, запряженную лошадьми, и сверхзвуковой самолет. Хотя и тем, и тем можно добраться до места. Иногда телега бывает предпочтительнее, иногда - самолет. Каждый работает там, где позволяют условия. А теперь представьте, что вашу телегу запускают в сверхзвуковой полет. Те же ощущения были и у меня: "Лишь бы не развалилась, лишь бы не развалилась…"

Быстро долетели.

13. Брисс

Горячий сухой ветер ударил по лицу.

Я в очередной раз успел отвыкнуть от постоянного тяготения, пространств, не ограниченных стенами, свободного нестерильного воздуха и переменной влажности.

Стоит высадиться на новой планете, и всё начинается сызнова. Яркие впечатления. Чувство безграничной свободы. И только потом - привыкание, когда уже пора улетать. Или я потому стремился улетать, что привыкал к планете и боялся, что стану ее частью? Но сейчас совершенно другой случай. Поиск ведет меня от одного места к другому - совершенно бессистемно, наугад. У меня нет чувства, что я приближаюсь к цели. Скорее, я отсеиваю невозможные варианты.

Нас посадил автомат с космодрома. Выбрал за нас место, отрегулировал системы корабля, чтобы нанести наименьший вред полю и чтобы мы при этом остались живы, мягко положил на грунт и открыл шлюз на выход. Даже пожелал счастливого пути. На прощание добавил, что в случае выявления нарушений таможенных правил, мы обязаны в течение часа предоставить письменное объяснение органам местной власти.

– Торговцы… - сплюнула Ольга на пластобетон. - Хорошо еще не заставили декларацию заполнять.

– Они все данные с корабельного компа скачали, еще при подлете, - объяснила Шандар. - Вот если эти данные разойдутся с тем, что они обнаружат, тогда нас и привлекут.

– Как ты думаешь, у них есть сведения, что я в розыске?

– Ты считаешь, что ты в розыске? Какой наивный! - Ольга воздела руки вверх, явно стараясь привлечь внимание других разумных, прилетевших на великую торговую планету. Никто даже взгляд на нее не бросил - видно привыкли ко всяким чудачествам. Мало ли жестов у чужаков? Тут надо быть осторожным, а то вмешаешься и сам же виноватым будешь.

Я подумал и согласился с Олей. Скорей всего, меня хотят изолировать, не привлекая всеобщего внимания. Но для моей поимки хватит и одной спецгруппы, набранной из профессионалов.

Ольга с Шандар шли впереди, чуть ли не под ручку, совершенно меня игнорируя, и обсуждали какие-то местные достопримечательности, которые обязательно стоит посетить, количество денег, которое допустимо потратить на той или иной ярмарке, систему транспортного обслуживания, налог с покупки, сувениры и туземцев.

Туземцев я пока не видел. Хотя, кто их знает - как они выглядят. Почему-то перед посадкой я не удосужился почитать туристический справочник. Но даже без аборигенов мне хватало впечатлений от внешности инопланетян, проходящих мимо по своим делам.

Я поминутно толкал Шандар в локоть и шепотом спрашивал: "А это кто?" И так же шепотом, причем весьма неласковым, получал соответствующий ответ: "Шурьянки, танланцзы, крохи, бурхи, гланги, годды, дисфады, мальвины, эсты, стреки…" У меня от одних названий кружилась голова, а от их внешнего вида казалось, что я попал на выставку современного абстрактного искусства.

Иногда проходил смешанный патруль из трех разумных в форме и при оружии, подозрительно оглядывающий всех встречных подряд. Наверняка, кого-то ищут.

– А нас тут случайно не повяжут? - спросил я у Ольги и Шандар, знатоков чужих миров.

– Брисс - свободная зона, ты что, не знал? "С Брисса выдачи нет", - неужели не слышал такой поговорки?

Ну, почему просто не ответить? Обязательно с подковыркой. Действительно не знал. Как будто они всё знают.