Цвет абрикоса

Герои романа наделены ярко выраженными чертами национального характера. Юэшэн – типичный образ молодого сюцая-студента (человека, получившего одну из первых ученых степеней, дающих право поступить на службу), который стилем своей жизни выбрал фэнлю – буквально «ветры и потоки», то есть стиль бездумной жизни в потоке страстей. Чжэньнян и ее сестры – героини конфуцианского толка. Певички – образы, взятые из быта городской жизни старого Китая.

Романы с любовной тематикой и подобным набором персонажей в Китае получили наименование сочинений «о мотыльках и цветах». Эти образы – цветов и мотылька, порхающего по цветам в поисках нектара, – традиционны и символичны. Цветовая и природная символика пронизывает роман насквозь, создавая семантические цепи односмысловых значений. Красавица – это цветок, ее ножки – лотосы, ее спальня – орхидейные покои, ее талия – ива, а руки – нефритовые побеги молодого бамбука. В Китае женщиной было принято любоваться, она должна была одним своим присутствием создавать атмосферу эстетически переживаемого наслаждения. Этому служил и основательный грим, и крохотные ножки, которые, чтобы нога не выросла в детстве, бинтовались, и богатство головного убора, состоящего из шпилек, перьев и цветов. Ценились благоухание кожи, блеск волос, красота ногтей. Особое внимание уделялось ноге – писатель Ли Юй (XVII в.), автор одного из самых знаменитых эротических романов «Подстилка из плоти», в своем «Наставлении домашним», в разделе «Как выбирать наложницу», со всей серьезностью обращает внимание на ноги женщины – упаси Бог, если большая нога, он же обращает внимание и на голос – упаси Бог, если неприятный для слуха. Таков был семейный быт. Еще ранее до Ли Юя писатель и поэт Ли Чжэнь (XIV в.) нарисовал свой идеал женщины в стихах. Он описал ее волосы, рот, брови, грудь, руки и ножки, используя традиционные сравнения. Вот несколько отрывков:

Листьев ивы изящен изгиб,
в грусти их свела —
водяной цветок чилима
смотрит в зеркала.

Или:

Пригубит бокал —
рдеют вишни по краю стекла.
А если хохочет —
ароматом жасмина веет слегка.

Или:

Благоуханные от пота и пудры,
колышутся над цитрой небрежно.
Теплые, белые и, как феникса жир, нежные.
Когда же влагою омыты,
Они для мужа – наважденье.
Их выпускает на свободу
И в виноградинках на них
свое находит утешенье.

Здесь описана идеализированная красота. Схожее описание красавицы читатель найдет и в романе. Но идеализация описания не коснулась описания любовных сцен, где писатель, точно подглядывающий сторонний наблюдатель, довольно подробно описывает любовное действо. «Цвет абрикоса» – не роман нравов, скорее это роман-концепция, где показаны место секса в жизни человека и та грань, за которой пламенная страсть может стать пагубной. Моральность или аморальность поступка героя и героинь не обсуждается, читатель должен сделать вывод сам.

И в заключение несколько строк о литературной стороне романа. Это произведение многоплановое, и сообразно этой структуре в нем выделены разные языковые пласты. Один план описывает, что делают герой и героини, и второй – что думает об этом рассказчик. Рассказчик выражает процесс познания мира своими героями и делится впечатлениями с читателем. Рассказчик – это тот неописанный персонаж романа, который бросает реплики как бы из занавески спального полога, за которой прячется, чтобы не помешать героям радоваться любви. Иногда он говорит стихом, иногда вспоминает пословицу, а то и просто резонерствует, но именно на нем лежит задача расставить акценты. Читатель! Прислушайтесь к его репликам – в них несомненно воплотился человеческий опыт.

Для современного читателя этот роман интересен как книга для интимного чтения. Это книга не о пагубе порока, а о том, что юность и молодость – краткий миг жизни, который проходит так же быстро, как тот срок, за который деревце абрикоса ранней весной покрывается пурпурным цветом лепестков и роняет их, предоставляя ветру нести их куда угодно. И этот краткий миг молодости требует серьезного осмысления – и его места в жизни, и его сущности.

Доктор филологических наук К.И. Голыгина