Цвет бедра испуганной нимфы

– Плохо проверял. Я посмотрел Европу и на этом остановился. А потом вдруг пришло в голову проверить островные банки. Карибы и прочее не успел, потому что вспомнил, что Пожарский – гражданин Мадагаскара. Решил начать с него, и сразу удача. Там у нее был открыт счет, но почти все деньги с него ушли, как ты понимаешь, в Швейцарию на номерной, то есть анонимный счет.

– Разве швейцарские банки не проверяют переводы на чистоту, чтобы это не было связано с преступным бизнесом?

– Возможно, но в случае с нашей клиенткой все чисто. У нее на Мадагаскаре официальный бизнес. Она является соучредителем компании, поставляющей в Европу морепродукты, кофе, гвоздику, ваниль, крокодиловую кожу, изделия из полудрагоценных и драгоценных камней. Объем экспорта не такой уж большой – порядка пяти миллионов евро в прошлом году. Товар вывозится, и вся или большая часть прибыли остается за границей. У Марфиной в этой компании – сорок девять процентов акций. Но самое удивительное, что пятьдесят один процент принадлежит знаешь кому?

– Пожарскому?

– А кому же еще?! Но ведь Ниночка не говорила, что знакома с ним. А она не только знакома, но и вела с ним дела. И не маленькие, раз открыла счет в Цюрихе. И при этом продолжает работать целыми днями, обучая начинающих предпринимателей бизнес-планированию. И еще, что меня удивило, друг мой Петя. Она мне тоже показалась наивной и одинокой. Ладно, мне показалось – я вообще человек доверчивый. Но Вера Николаевна ведь… – Окунев обернулся на закрытую дверь и перешел на шепот: – Вера Николаевна, которая видит людей насквозь, ведь тоже купилась. А вот Марфина, побывав здесь, поняла, что у нас тут все очень серьезно и что мы рано или поздно ее вычислим, а потому поспешила исчезнуть.

– Не проверил ее по программе распознавания лиц?

– А чего зря время терять? К тому же мы оба знаем, что программу можно обмануть. Гораздо проще сразу определить круг лиц, с которыми она рано или поздно выйдет на связь.

– Все замечательно, – согласился Елагин, – возможно, она – тертый калач и никакого проникновения в ее квартиру не было, но машину ее точно взорвали.

– Автомобиль был хороший, – согласился Егорыч, – почти пять метров длиной – крупноват для наивной девушки. Тебе не кажется?

Он хотел засмеяться, но покосился на друга и промолчал. Потом вздохнул, словно пожалел о неудачной шутке, и, положив руки на клавиатуру компьютера, спросил:

– С чего начинаем?

– Для начала поставим на прослушку номер Пожарского, который я получил от его людей. Если Сеня избавится от сим-карты, то вычислим новый номер. Раз у него с Ниной близкие деловые отношения, как мы установили, то наверняка она попытается с ним связаться. Адрес, на который он вызывал машину, откуда его забирали и привозили, нам известен, кроме номера квартиры. Возможно, Марфина направилась к нему.

– Если только не считает его причастным к убийству.

– Мне кажется, она все уже просчитала. Не в интересах Пожарника убирать Марушкина. Во-первых, перед тендером не резон ему привлекать внимание к своей фирме и к собственной персоне, во-вторых, убивать на деловой встрече или сразу после нее – глупо. Даже очень вспыльчивый человек на это не решится. И пистолет на бизнес-встречу не берут. В-третьих, я переговорил с ребятами, которых для своей безопасности подтянул Сеня Пожарник, и они в один голос утверждают, что он был спокоен до встречи и после нее, когда его везли домой на съемную квартиру. Когда уезжал, был даже в очень благодушном настроении и напевал разные песенки.

– Какие, не сказали? – поинтересовался Окунев, продолжая стучать по клавишам.

– Я иду в этот город, которого нет…

– Пожарник – романтик… – произнес Окунев и откинулся на спинку своего кресла. – Ну все. Теперь адрес, по которому временно зарегистрирован Пожарский, нам известен. Ты будешь удивлен, но это квартира главбуха Яшкиной. Во дворе большая охраняемая парковка с видеообзором, четыре камеры, и что-то мне подсказывает, они в системе городского слежения… Так и есть… Дальше что будем делать?

– Отдыхать. Ночь на дворе, а завтра… то есть уже сегодня тяжелый день.

– Жаль, конечно, что у нас больше нет подозреваемых.

– Как нет? – удивился Елагин. – У нас есть еще один, самый главный подозреваемый – вице-губернатор Карасев. Правда, ему было бы лучше, если бы убили Сеню Пожарника. Во-первых, это свидетель его криминального прошлого, во-вторых, доля Карасева значительно увеличится, а он недоволен обещанной ему суммой, которую Сеня назвал слишком большим куском…

– А с тендером-то что будет?

– Ничего не будет – не отменять же! Тендер состоится. Марушкин хоть и числился председателем наблюдательного совета, но подпись под документами ставит другой человек – генеральный директор, который, если верить слухам, ставленник Карасева.

– Ну что, делаем ставки?

– В каком смысле? – не понял Петр.

– На то, кто следующий? Пожарский, Карасев или генеральный директор.

– Что-то у тебя сегодня с юмором не так, – сказал Елагин и посмотрел на монитор, на котором была увеличенная фотография мужчины лет сорока. – А это кто?