Цвет боли: Латекс

– Будем надеяться, – вздохнула Лисбет. Сколько бы ни спал клиент, когда-нибудь он проснется. Если, конечно, не отправить следом за его жертвой…

– А чтобы он усомнился в произошедшем, мы перенесли в этот номер его вещи, сложили также, помяли простыни и бросили деталь женского нижнего белья, чьи-то трусики, которые были в стирке в прачечной.

Лисбет хмыкнула. Молодец! Пожалуй, Энди единственный, с кем она могла бы работать. Конечно, его звали не Энди, Лисбет знала настоящее имя, и он был одним из очень немногих, кто знал ее настоящее имя и облик.

– А этот номер, – Энди кивнул на экран монитора, – уже переделывают. Убрали камеры и сейчас поселят пожилую пару.

– Он точно спит?

– Да, проспит еще пару часов, а когда проснется, обнаружит себя без трусов, пьяным и без дамы.

– Пойдем.

– Зачем он тебе? – нахмурился Энди.

– Посмотришь.

Толстяк действительно спал, вольно раскинув свои телеса на помятой постели. Лисбет брезгливо поморщилась, потом хмыкнула, достала из сумочки помаду, жирно подвела губы и приложилась сначала к рубашке героя, потом к его лбу, а потом этой же помадой написала на зеркале в ванной: «Дорогой, ты был бесподобен!» Ненужный риск, но бывали минуты, когда и ей хотелось рискнуть.

Энди потянул за руку:

– Пойдем, достаточно уже. Могут увидеть.

– Все вымыли?

– Все.

– Диану убрать немедленно, ты в офисе не появляйся. Даже если он проспится и решит сдаться полиции, ничто не должно подтвердить его слова.

Поздно вечером Энди получил эсэмэску с одним-единственным словом: «Жду». Это означало, что через час он должен быть в условленном месте.

Он сидел перед телевизором, уставившись на экран и держа банку пива на вытянутой руке, но так и забыв открыть ее. Вызов мог означать одно: у Лисбет не все в порядке, вернее, у них не все в порядке. Неужели этот идиот все же отправился в полицию? И что там сказал, что кого-то задавил своей тушей во сне?

Если честно, то сердце ныло от мрачного предчувствия. Неужели что-то упустили? Пока одевался, спускался к машине, ехал на место встречи, все вспоминал, где мог что-то упустить. Нет, все сделано хорошо, настолько хорошо, что Лисбет даже похвалила, несмотря на первоначальный прокол.

Ее фигуру заметил не сразу, Лисбет стояла, одетая в темную курточку и черные джинсы в тени большого дерева. Остановился совсем рядом, чтобы поскорей села. Она скользнула в салон, осторожно прикрывая за собой дверь, и тут Энди словно током ударило: они забыли о маленькой камере за боковым светильником! Забыли потому, что та не работала, но сама камера осталась! Лоб покрыла испарина, неужели Лисбет об этом узнала? Но как?!

Работавший в номере парень о существовании Лисбет не знал и вообще не ведал о том, для кого и почему эти камеры устанавливает. Ему было сказано, что ревнивая жена хочет застукать супруга, зная, что тот встречается с любовницей именно в этом номере, заказала установку камер. Муж разоблачен, все нужно срочно убрать. Парень работал нелегально, приходил и уходил через черный вход, вычислить его невозможно. И все же…

Лисбет здесь, значит, что-то случилось. Спроса за сеанс с Тэншими Энди не боялся совсем, это была его вотчина, он имел право трахнуть любую. Диану убрали тоже чисто, проблем не будет… Что же еще?

Они отъехали подальше, женщина вдруг попросила:

– Останови.

Как он мог пропустить это мгновение?! Только потому, что мысли заняты другим. Энди не услышал ее движение, только почувствовал холодный металл, приложенный к затылку. Знал, что Лисбет не передумает, не промахнется, и все же попытался урезонить:

– Тебе же больше некому доверять, кроме меня.

Пистолет с глушителем, хлопок слабый, да и кто услышит, если в морозную ночь улицы пусты?

– Я доверяю только себе…

Темная фигура скользнула из машины, тихонько прикрыв за собой дверь, и растворилась в тени деревьев. Почти сразу послышался всплеск от упавшего в воду предмета, не очень большого, но тяжелого.

Через полминуты по мосту уже шла женщина в светлой куртке и такой же шапочке. Она явно спешила, но это неудивительно, сильно похолодало, и вообще гулять посреди ночи даже в Стокгольме не слишком приятно. И все же женщина остановилась, присела, чтобы перевязать шнурки у кроссовок, если бы кто-то наблюдал, то снова услышал всплеск, но вокруг никого, в морозную ночь люди предпочитают спать в своих постелях, а не присматривать за одиноко гуляющими женщинами.

Лисбет могла вздохнуть спокойно. Она избавилась от Энди, кстати, единственного связующего звена ее с группой, работавшей с девушками по вызову. Потом по частям выбросила пистолет, чтобы не смогли достать весь сразу, также по частям утопила телефон Энди и следом свой телефон, по которому с ним связывалась. Теперь если вопросы и возникнут, то все они будут адресованы мертвому Энди.

Энди и вся группа для нее больше не существовали, значит, не существовала и сама Лисбет. Остались пять других ипостасей. Потеря доходов, людей, налаженных связей и бизнеса? Конечно, но лучше так, чем видеть небо сквозь окошко тюремной камеры всю оставшуюся жизнь.