Цвет боли: Латекс

Глаза смотрели почти насмешливо, знал же, что согласится. Куда она денется, если согласилась подчиняться?

– Буду.

– Будешь хорошей девочкой – будешь получать удовольствие. Как твоя аппетитная попка?

Линн не успела сказать, что затихает, как получила продолжение:

– Добавить?

Едва сдержалась, чтобы не взвыть, но вспомнила, что если это произойдет, до добавка будет посерьезней.

– Как хочешь.

– Уговорила, повторю, но только позже. На сегодня с тебя хватит. Сейчас мне нужно, чтобы ты могла сидеть.

Хотелось попросить для этого вытащить свечу, все же свеча, да еще толстая, не плат.

Ларс развязал руки, ноги, помог подняться, но никаких намеков на удаление свечи не делал. Правда, Линн почувствовала, что та из-за тепла ее тела попросту начала растворяться, во всяком случае, уже не торчала внутри колом. А, может, анал просто привык.

– Прими душ, сходим куда-нибудь поужинать. Нужно подкрепить силы перед решающим сеансом. На сегодня решающим, – тут же уточнил Ларс. – Завтра я придумаю что-нибудь посложней.

– А?..

– Свеча? Но ведь ты к ней уже привыкла. Сможешь сидеть?

Линн только кивнула.

Она приняла душ, высушила волосы, надела белье, намереваясь прикрепить прокладку из опасения, что свеча начнет просто течь. Но та была в дорожной сумке, потому пришлось выйти из ванной в белье.

Увидев экипировку жены, Ларс приподнял бровь:

– А это еще что?

– Ларс, там свечка, вдруг она потечет?

– Не потечет. Сними, чтобы мне не пришлось делать это где-нибудь в неподходящем месте.

– Но ты же не собираешься?..

– Собираюсь, а за глупые вопросы будешь наказана.

Линн вздохнула, но в этом вздохе слышалось притворство. Она прекрасно знала, что Ларс никогда не опозорит ее, хотя сумеет заставить пройти по краешку. Сколько раз он провоцировал жену на поступки, на которые она ни за что бы не решилась сама?

Свечу он все же милостиво вытащил, но надеть белье так и не позволил.

– Не замерзнешь, от него все равно никакого толка.

Толка, конечно, не было, но кожа выпоротой попки ощущала прикосновение ткани джинсов остро. Линн старалась не елозить, но это не помогало.

– Я знаю итальянский ресторанчик – уютно и вкусно. Пойдем туда.

Хозяин «Корсики» действительно итальянец, он благодушен и рад каждому посетителю, тем более в такое неудобное время года (сезон отпусков уже закончился, а лыжный еще не начался) желающих поужинать было немного.

То ли они безумно проголодались, то ли повар в «Корсике» и впрямь был кудесником, но, отведав стейк из говядины с картофельным пюре, Линн объявила, что у Лулео есть лишь один существенный недостаток – слишком далеко ездить обедать из Стокгольма. Пожалуй, Ларс был с ней согласен. Нежная говядина таяла во рту, а пюре подкоптили до румяной корочки видно в печи с открытым огнем.

– Свена бы сюда…

Ларс даже хмыкнул, Свен так гордился своим кулинарным искусством, что сама мысль показать ему что-то еще в качестве примера, была крамольной.

– Я бы не рискнул предложить…

К чести Свена он умел ценить чужие достижения и даже учиться, например, у Осе Линдберг.

Когда возвращались в отель, Линн гадала, будет ли продолжение. Если честно, то ягодицы слишком болели для того, чтобы не сжиматься при одной мысли о новой порке. Ларс прав, на сегодня достаточно. Стало смешно – тащилась через полстраны, чтобы получить по заду!

Ларс в ответ на ее смешок заглянул в лицо:

– Что вспоминаешь – руку, веревки или свечи?

– Все сразу.

– Завтра раздобуду что-нибудь посерьезней. Ты поедешь со мной в Квиккчокк?

– Да, если возьмешь.

– Куда же от тебя денешься? Кто тебя пороть будет? Тебе не кажется, что нам просто нужно взять напрокат домик на колесах, чтобы ты могла отлеживаться задом кверху, пока я буду заниматься делом? Но сегодня, кажется, хватит. Разве что ты сделаешь мне минет…

Конечно, сделала.

Ехать в Квиккчокк не пришлось, позвонил Даг и сказал, что связался с тамошней полицией, семья давным-давно разъехалась, никто не знает куда. Но в Галливаре есть те, кто знает об Ольстенах больше. Нужно спросить в полиции, дадут адрес.

Дорога в Галливаре получилась долгой. Машина не самое удобное место для секса, но если очень хочется… Тем более местечек от Тере до Галливаре, где можно свернуть в сторону и немного постоять, нашлось достаточно. Когда доехали до Галливаре, у Линн кроме пострадавших от веревки ягодиц болели все мышцы.

Ларс смеялся:

– Я и забыл какая ты ненасытная.

В Галливаре они сняли домик ближе к лыжным трассам, чтобы не быть приметными, взяли напрокат лыжи и… не вылезали из своей берлоги целыми днями.

Все складывалось прекрасно, они с Ларсом снова были не просто вместе, но жили бурной жизнью, словно вернулись в те дни, когда Ларс соблазнял и даже развращал свою будущую жену, требуя только одного: не стесняться своих самых безумных желаний, когда они наедине.

Но Линн все равно не отпускала мысль, что чего-то не хватает.

Поняла в чем дело ночью. Просто проснулась и долго лежала, слушая ровное дыхание мужа и размышляя. Отношения наладились? И да, и нет, вернее, наладились, но не изменились. Она все равно нижняя и даже пассивная нижняя. А чего бы хотелось?