Цвет дали

— Спасибо, эн, — ответила Анито. Хотя она и чувствовала себя так, будто вот-вот рухнет на землю, она спустилась с ораторского холма и пошла из центрального круга, будто была свежа и могла отвечать на вопросы сколь угодно долго. Иирин и Моуки поспешили за ней. Нинто встретила их у дверей комнаты. Анито упала на пол, как только они вошли в помещение.

— Как прошло?

— Тяжело, — ответила Анито. Говорить было больно. — Умираю от голода. Хочу пить. Нужен отдых.

Нинто подала ей миску давленых клубов омкины, смешанных с медом, птичьей кровью и икрой араны. Иирин поднесла фляжку воды. Сладкая крахмалистая омкина возбудила аппетит. Анито наполнила желудок едой и питьем, а затем зарылась во влажную успокоительную теплоту своей постели. На следующее утро Анито показалось, что ее кожа съежилась. От долгих разговоров она болела. Анито поднялась с трудом — сведенные мускулы протестовали — и прохромала туда, где был приготовлен обильный завтрак. Она поела, а потом села в уголок и направила всю свою волю, чтобы облегчить состояние больной, перенапряженной кожи и ноющих мышц. Она хотела сделать это самостоятельно в качестве разминки для проверки своего искусства в слиянии. Потом поела еще и тут же отправилась в постель, чтобы отдыхать, пока не придет время испытания.

Укатонен разбудил ее перед полуднем и проводил в комнату Фигатонен, где должен был проходить экзамен. Ее учительница Макитонен тоже присутствовала в числе других старших энкаров. Уши Анито приподнялись — она была удивлена присутствием Макитонен.

— Ты готова к экзамену, кандидат? — спросил Фигатонен.

— Да, эн, — отозвалась Анито.

Фигатонен подал знак Макитонен. Древний энкар протянула свои руки с повернутыми вверх шпорами. Стрекательные железы на спине Анито напряглись от страха. То обстоятельство, что она была знакома с Макитонен, только усиливало ее страх и преклонение, которое она испытывала перед ней. Макитонен была крутым, хотя и справедливым учителем, и Анито была уверена, что и как экзаменатор она окажется не менее суровой и дотошной.

Анито взглянула на Укатонена. Он кивнул — жест ободрения, который они переняли у Иирин. Ободренная спокойствием Укатонена, Анито протянула свои руки, положив их на руки учителя и сжав их чуть ниже локтей. Они слились, и Анито окунулась в холодную безбрежность эго Макитонен.

Как-то раз во время обучения Укатонен повел их в пещеру в горах, чтобы показать странных слепых лягушек, белых ящериц и бесформенных розоватых рыб, которые жили в ее глубинах. Они вошли в огромную каверну, и Укатонен велел им достать все кусочки светящихся грибков, которые они принесли с собой. Иирин от восторга громко закричала, и эхо долго повторяло ее крик, когда грибки осветили сверкающие стены пещеры. Там свисали с потолка такие изящные формы, такие хрупкие и нежные, что некоторые из них рассыпались в порошок даже от одного дыхания; а сами стены казались водопадами, внезапно превращенными в камень.

Если Иирин была просто околдована пещерой, то Анито скорее ощутила страх. Она еще никогда не видела места, где было бы так мало живых существ. Эта пещера будет существовать, ни в чем не изменяясь, еще много-много лет спустя после того, как сама Анито превратится в прах. Здесь ничто не уничтожается и не возвращается к жизни. Пещера будет существовать вечно — неизменная и совершенная. Эго Макитонен напомнило ей холодное совершенство той пещеры.

Макитонен шла сквозь Анито, познавая ее до самых мелочей, выискивая физические недостатки, несовершенства, которые допустила Анито, заботясь о своем теле. Анито со страхом смотрела на то, что происходит. Достаточно ли проведенное утром самолечение? Ведь почти наверняка в ее теле остались следы вчерашнего утомления, которые она не успела устранить, ибо боялась, что в противном случае у нее не хватит сил для сегодняшнего экзамена.

Наконец Макитонен покинула ее, излучая умеренное удовлетворение. Физическое состояние тела Анито было приличным, хотя кое-какие изъяны и имелись.

Потом Макитонен позволила Анито осмотреть свое тело. Тело энкара оказалось таким же древним и таким же прочным, как холмы этой страны. Там не было места слабости или изъянам. Тело Макитонен было вневременно в своем ледяном совершенстве, как та древняя безжизненная пещера.