Цвет дали

— Я принял решение, — возвестил он. — Если тинка окажется достаточно сильным и выживет, несмотря да полученные раны, то Иирин сможет взять его себе в бейми. Анито и я будем учить Иирин, как правильно воспитывать бейми, и мы же научим его тем вещам, которых Иирин не знает. Когда Иирин придет время вернуться к своему народу, этот тинка станет моим бейми. Если тинка поправится, мы спросим его, согласен ли он с таким решением. Если он откажется принять Иирин в качестве своего ситика, тогда моя цена за помощь в выборе нового главного старейшины в Нармоломе будет место для этого тинки в деревне. Таким образом, ему не придется биться за место. И надо надеяться, что один из ваших старейшин, Анито, возьмет его в бейми. Есть ли у вас вопросы?

Анито покачала головой. Все это ей представлялось ошибкой, но она просила о решении и оспаривать его не могла.

— Нет, эй. У меня нет вопросов.

— Спасибо, эн, — сказала Иирин. — Я нахожу решение справедливым. У меня тоже нет вопросов.

— Хорошо. Тогда — едим и уходим. Низины уже затопляются. Нам надо попасть в Нармолом до начала миграций. А тинка замедлит наш поход.

14

Джуна подняла тинку и положила в импровизированную переносную колыбель. Он свисал с ее рук, как недавно убитая дичь. Даже веки не дрогнули, когда она подняла его. Может, спасение жизни этого тинки было и в самом деле ошибкой? Она подумала об этом маленьком туземце — таком напряженном и дрожащем от боли, таком мужественном, что боль вырвала у него всего лишь несколько слабых стонов. Ухо тинки высунулось сквозь сетку. Джуна осторожно заправила его обратно. Он заслужил право на жизнь. Лишь бы выздоровел. Может, спасать его жизнь с дипломатической точки зрения и было ошибкой, но она о своем решении не жалела.

Анито сделала ей знак. Пора выходить. Джуна подняла свой мешок и последовала за аборигенами на верхний ярус леса. Тинка весь день пробыл без сознания, с трудом проглотил кусок пережеванного плода и мед, который Джуна влила ему по каплям, когда они остановились на отдых. Тенду с любопытством наблюдали за ней.

Джуна подавила чувство гнева на аборигенов, которые не помогали ей заботиться о тинке. Нет, гнев тут плохой помощник. И без него у нее возникли напряженные отношения с тенду. Они очень расстроены ее вмешательством в судьбу тинки. Что касается экспедиции… Джуна покачала головой, стараясь не думать о тех статьях Протокола, которые она нарушила, взяв тинку на воспитание. Такие нарушения заслуживают серьезного наказания, возможно, даже увольнения, и отнюдь не почетного.

Два дня прошли, а тинка был все в том же состоянии. Усталость от таскания дополнительной тяжести начала сказываться на Джуне — она стала ходить медленнее, более неуклюже. Вечером второго дня Укатонен тронул ее за плечо.

— Тинка сильно нас задерживает, — сказал он. — Если завтра ему не станет лучше, тебе придется его бросить.

— Нет, — ответила Джуна. — Я его не брошу. Во всяком случае, до тех пор, пока он жив.

— Тогда мы бросим тебя. Анито должна вернуться в свою деревню. Наводнение уже затопило низины. Ее деревня скоро должна будет мигрировать. Я обещал ей, что мы доберемся туда вовремя, чтобы уйти вместе со всеми. Она ради тебя и без того сделала слишком много. И будет совсем неправильно, если ей придется провести сезон дождей совсем одной. Ты эгоистична, и вообще с тобой трудно. Время подумать о других, а не только о себе.

Вручив свой ультиматум, Укатонен отвернулся.

Джуна посмотрела на тинку. Неужели его придется бросить? Казалось, он пребывает все в том же состоянии, в котором был после того, как она зашила ему раны. Джуна делала для него все, что могла, но лучше ему не стало. Выбор ясен — или она бросает тинку, или ее бросают оба тенду. Одна в джунглях, без помощи туземцев, она не выживет. Придется идти с ними. Необходимость выбора рвала ей сердце.

Ночью Джуна почти не спала, мысль о неизбежной необходимости бросить тинку измучила ее. Утром она встала обессиленная и напряженная. Стала купать тинку. Случайно капнула ему воду на нос. Нос сморщился и чихнул. Тинка открыл глаза.

— Чудесно! — воскликнула Джуна и вслух, и на языке кожи.

Анито и Укатонен при звуке ее голоса оглянулись.

Тинка потянулся к фляге с водой. Джуна поддерживала его голову, пока он пил. Когда тинка напился, она накормила его теми мягкими желтыми фруктами, которых Анито вчера нарвала целый мешок. Тинка ел жадно, за два-три глотка целый плод.

Кто-то коснулся локтя. Анито. Она протягивала Джуне кубышку с медом.

— Смешай с водой и добавь соли. Это придаст тинке силу, — сказала Анито.

Джуна глядела на нее с удивлением, держа в руке сосуд с медом.

— Три дня назад ты хотела бросить тинку. Почему теперь помогаешь ему?

— Потому, что будет жить. Он доказал, что достаточно крепок, чтобы стать тенду. Давай я приготовлю смесь. Ее надо делать с умом, чтобы сработала хорошо.

Анито смешала мед с водой, добавила соли и пробовала смесь своей шпорой, пока не решила, что все как надо.