Цвет ее глаз

– Вот как? Старовата для вас.

– Это нормальный возраст, у Элли уже есть избранник, и он достойный человек.

– Я почти искренне рад и за нее, и за него. Но не рад за тех, кто следят за здоровьем ваших подопечных. Скажу больше – я начинаю негативно относиться к этим безмозглым курицам.

– Что вы имеете ввиду?

– То, что эти бабы слепые и тупые. Видите ли, я не сомневаюсь в том, что даже самый безнадежный знахарь может без труда определить, что эта девочка родилась в Улье. Это первый факт красноречиво указывающий на их вопиющий непрофессионализм. Второй факт – прием жемчуга не привел к получению следующего умения, она так и осталась с первым, родным, которое проявилось при окончательной активации иммунитета. Четыре-пять лет, реже шесть, именно тогда она стала гм… горячей девочкой.

– На температуре ее тела умение Улья не сказывается, к тому же оно почти не развивается.

– Вот вам и третий факт – родное умение не желает прогрессировать несмотря на регулярный прием горошин. То есть, три лежащих на виду факта остались незамеченными до этого момента. А ведь есть и четвертый – девочка провела в Улье почти семнадцать лет, из них больше десяти в состоянии иммунности. Срок серьезный, у нее давно должно было активироваться второе родное умение, а то и третье с четвертым, и это почему-то тоже никого из ваших так называемых специалисток не заинтересовало. Ну разве не курицы безмозглые?

– Не могу это комментировать, я не разбираюсь в знахарских делах.

– Ладно, оставлю в стороне некомпетентность моих коллег. Просто запомните, что хороший знахарь – это всегда мужчина, женщины в силу своих слабых сторон не способны добраться до вершин в столь непростом призвании. Этот факт замалчивается, но он действительно имеет место, так что имейте ввиду.

– Выскажите это нашим кураторам, решение ограничить доступ для мужчин принимала не я. А теперь давайте все же вернемся к Элли.

– Легко. Вам известно, кто такие хигтеры?

– Да, нынешний Герцог – один из них.

– Вот именно, так уж получилось, что он принял жемчуг едва попав в Улей, то есть еще до закрепления иммунности и активации первого умения. Вам известно, что из-за этого у него впоследствии возникли проблемы с дарами Улья?

– Разве это проблемы? Считаю, что наоборот – полоса удач.

– Еще бы, ведь его дар редчайший и весьма полезный даже без развившихся дополнительных моментов. Такие как Элли нередко чем-то похожи на хигтеров, то есть у иммунных, родившихся здесь, а не прибывших извне, случаются проблемы с традиционной эволюцией умений. То, что вы сейчас наблюдаете – яркое проявление одной из таких проблем.

– Это всего лишь общие рассуждения, а мне от вас нужны конкретные слова и дела.

– Жемчужина, которую она приняла, наконец-то сработала.

– Этого не может быть, активация нового дара происходит в течении одной или двух недель, а у нее с момента приема прошло восемь лет.

– Это у вас и у меня невозможно, а у Элли и не такое возможно. Разве еще не поняли? Она не такая, как мы.

– Это я как раз поняла, но сложно поверить, что жемчужина сработала только сейчас.

– Может и не в ней дело, может просто подошла очередь второго родного умения, она ведь по местным меркам старожилка та еще, давно пора.

– Вы хотите сказать, что ее болезнь связана с активацией умения? Я никогда не видела, чтобы после такого кто-то терял сознание.

– Тут я и сам в замешательстве. Вам ведь известно, что со временем человек, живущий в Улье, раскрывает все новые и новые умения даже без приема жемчуга?

– Разумеется, вы же сами только что это упоминали.

– Элли почти семнадцать лет, за такой срок у некоторых даже без приема жемчуга успевает развиться до четырех, а то и пяти умений, хотя обычно все ограничивается двумя-тремя. Но у нее до сих пор одно, этот факт меня цепляет больше всего.

– И что из этого следует?

– То, что все дремавшие в ней умения решили пробудиться в один момент. Ну или часть их. В том числе и то, которое спровоцировала та красная жемчужина.

– Это нормально для таких как она?

– Для таких как она норму не придумали, у них все индивидуально и непредсказуемо. Много ли вы знаете детей родившихся здесь и проживших семнадцать лет? Тем более детей со столь необычными чертами внешности, что отражается и на внутреннем мире. Нет такой статистики и не может быть, а без нее как можно говорить о какой-то норме? Я вижу лишь то, что сработало больше одного умения, картина слишком запутанная, ничего больше сказать не могу. У нее в голове сейчас тот еще конфликт параллельных активаций, отсюда и все проблемы. В тот день, когда ее самочувствие ухудшилось, не случалось ничего из ряда вон выходящего? Может она испытала какой-то стресс, или наоборот чему-то сильно обрадовалась? Горе, веселье, тоска смертная? Другая сильная эмоция? Что-нибудь необычное?

– В тот день первый раз обстреляли Центральный, вряд ли это ее обрадовало, так что насчет стресса вы, возможно, правы. К тому же после первых приступов она стала свидетельницей гибели подруги, Элли не приходит в себя с того самого момента.