Цвет и слово. Игры правого полушария

В 1914 году началась война, Александра и Владимир с дочерью Надеждой уехали из Эстонии в Новосиль, а потом в Чернь, под Тулой, где у них в 1919-м родилась дочь Татьяна – моя мама.

Вот там была поистине нищенская жизнь. Ничего своего: ни дома, ни мебели, ни нормальной одежды, ни еды – словом, бедность. Смотрю на фотографии: на одной – худющие, нищенски одетые мои родные – у меня слёзы бегут. На другом фото – в шикарной обстановке в модных нарядах семья Ксени. Какой контраст: две страны, одно время, там – жизнь, а здесь – уничтожение жизни.

Дедушка работал, но денег было мало на четверых. Табуретки (мама всю жизнь их любила), струганый стол, кровати. Моя, в то время ещё маленькая, мама, пользовалась полной свободой, лазала по деревьям, плавала, ныряла, ходила в тёплую погоду только босиком. Малюсенький огородик и две или три курочки-несушки (жили до старости, умирали своей смертью: никто не мог резать). Доставали гречку – годами её только и ели. Мама потом не любила её, понятно, почему. А в то же время семейство Ксени жило прекрасно, весело, богато: наряды, светское общество, частые многолюдные застолья. Однажды она послала из Эстонии сестре посылку с дорогими чулками через военного (наверное, поверить не могла в то, как жила сестричка, хотя переписывались). Он подумал, что Александра не сестра, а мать Ксени, настолько истощена была моя бабушка. Был просто ошарашен их нищенским бытом. Да, есть что вспомнить… Словом, плакучая и кудрявая берёзки.

Пярну, ул. Карья, дом № 1

Ксеня – это Пярну, её дом номер 1 по улице Карья, напротив чудесного парка. Там, на Балтике, и проходило моё детство летом. Мы снимали комнату в этом доме, так как у Ксени не было места. Это был мой самый любимый дом, тогда он не мог сравниться ни с квартирой в Москве, ни с дачей, ни с самыми распрекрасными, виденными мной, домами. Намного позже я значительно сильнее полюбила построенный моим мужем Дом (всегда с большой буквы!) в Подмосковье, он вытеснил тот, эстонский, но не вычеркнул его из памяти.

Дом в Пярну двухэтажный, деревянный, просторный, с большим двором, с дополнительными постройками (флигели, сараи, прачечная). Сад. А место – самое лучшее во всём красивейшем Пярну: в центре, рядом православная церковь, рынок, гимназия (начальником был и мой дед), всего в 10 минутах ходьбы от моря – всё рядом. Так вот я всегда считала, что это дом нашей Ксени. А на самом-то деле, с конца 50-х Ксенечка жила в маленькой комнатке (бывший кабинет её супруга), но с отдельным входом. Малюсенькая кухонька со столиком и двумя стульями (за ширмой маленькая электрическая плитка на добротной старой дровяной плите). Раньше пользовались настоящей, большой, удобной, хорошо оснащённой кухней, но она осталась на другой стороне дома. Туда уже в 40-х годах заселились несколько семейств, превратив его в обычный «коммунальный». Так распорядилась госпожа Судьба: знала ты богатую благополучную семейную жизнь, любовь, узнай и бедность, нищету, одиночество…

Семья: Антон, Ксеня и дочь Ксеня

Вдовой после первого и недолгого замужества за Асмутом Ксеня приехала к сестре в Пярну. Муж её сестры Александры, мой дедушка Владимир Михайлович Успенский, к тому времени закончил Духовную академию в Сергиевом Посаде, затем и Тартуский университет. Преподавал. Был инспектором гимназий. В Пярну направлен начальником мужской гимназии. Там сняли квартиру на первом этаже дома на улице Карья, по соседству с гимназией (тот самый дом!). В то время у них была одна доченька Надя, 4-6 лет – моя тётя, моя будущая крёстная мать, сестра моей мамы (ещё не родившейся тогда). Приобрели мебель, обустроились и пригласили в гости Ксеню. К хозяину дома в это же время приехал сын – Антон Нымм. Дедушка позвал мастера починить испортившуюся печь (красивейшая была, изразцовая). Ксеня всегда интересовалась всем по хозяйству, наблюдала за работой, когда подошёл и Антон. Познакомились, не прошло и недели, как Антон предложил Ксене руку и сердце, был влюблён и оставался влюблённым в неё до своей гибели (советские расстреляли в 1941 году). Но Ксеня отказала: вдова, в трауре. Позже они поженились, родили дочь Ксению – мою любимейшую Ксенечку (судьба забросила её после войны в Австралию, где она дожила до 95 лет и умерла в марте 2015 года).