Цвет крови – серый

Я уже собирался уйти, но в последний момент, как будто вспомнив что-то чрезвычайно важное, обернулся и – опять фальшиво – добавил:

– Да, чуть было не забыл – если по каким-либо причинам задание не будет выполнено, мой друг, – короткий кивок в направлении файта не оставлял сомнений, о ком идет речь, – лично позаботится об остатках некогда славного корпуса генерала Тиссена. О безвременной и ужасной кончине которого мы не перестаем скорбеть с самого утра.

Рука Динкса непроизвольно дернулась к рукояти кинжала, а лицо чуть ли до неузнаваемости исказила отвратительная судорожная гримаса, но огромным усилием воли он смог подавить обжигающую вспышку ярости, чуть было не стоившую жизни не только ему, но и всем его воинам.

– Прекрасное решение, достойное великого человека. – Он был раздавлен и уничтожен и тем не менее сумел сохранить хотя бы остатки былого достоинства.

– Не сомневаюсь! Мы выступаем вечером.

Я коротко махнул рукой на прощание и, не дожидаясь реакции имура, развернулся, отправившись в лагерь. Больше здесь было нечего делать. Присягу на верность лордам Хаоса Динкс даст и без меня. Он знает, где находится шатер главнокомандующего нашей армии, поэтому жертвенный телец сам придет на заклание к жрецу. Лично меня эти незначительные детали уже не касались, так как на данный момент имелись дела поважнее. Нужно было сформировать команду и подготовиться к выступлению. Фаса упоминала о какой-то поддержке, но в чем именно она будет заключаться, пока оставалось загадкой. Единственное, что было ясно, – это будет нечто весомое. Владычица Хаоса не стала бы мелочиться, когда речь шла не больше и не меньше как о ее собственном будущем.

Придя в лагерь, я убедился, что не ошибся в догадках, – пресловутая поддержка не только превзошла все мои ожидания, но и заронила в душу крохотное семя надежды относительно возможности удачного завершения предстоящей миссии.

Надежда...

Медленная сладкая отрава, на какое-то время придающая нам силы, но в конечном итоге делающая нас слабее и уязвимее. Сколько раз я давал себе обещание не поддаваться ее насквозь лживым речам. И никогда не держал собственного слова, за что в конечном итоге всегда и платил. Причем самую высокую и страшную цену.

Глава 19

Ночь – не самое удачное время для путешествия по безлюдной дороге. Особенно если речь идет об оживленном торговом пути, с первыми лучами солнца наполняющемся скрипом повозок и гортанными криками погонщиков – и стремительно пустеющем сразу же после заката.

Да, прогулки по безлюдному торговому тракту обычно добром не кончаются. Это не требует доказательств – ведь во все времена существовали люди, промышляющие разбоем. В сказках и мифах эти самые разбойники, как правило, разбивают лагерь в дремучих лесах, терпеливо ожидая какого-нибудь чуда в виде неизвестно откуда взявшегося странника (обязательно богатого и трусливого). В жизни же все устроено совершенно иначе. Днем это может быть вполне обычный человек – чей-то сосед или приятель, работающий в булочной неподалеку, а ночью... Он садится в седло и едет на место условленной встречи, где его уже ждут несколько таких же, как он сам, любителей быстрой наживы. Если повезет – сорвут куш, ограбив припозднившегося крестьянина или компанию легкомысленных пьяниц, ну а нет – завтра будет еще одна ночь, а затем еще и еще... Так что в конечном итоге лихие люди все равно возьмут свое. Разбой и грабеж существовали испокон веков, потому что такова человеческая природа, изменить которую не под силу никому – в том числе и богам.

И если в мирное время с этой проблемой еще можно хоть как-то справиться, то во время войны любителей обогатиться за счет чужого несчастья становится еще больше. И тот, кто раньше только задумывался о том, что неплохо было бы по-быстрому раздобыть немного монет, сейчас берет в руки оружие и отправляется в ночь, чтобы облегчить карманы припозднившегося путника или одинокого странника.

Их было двенадцать. Дюжина решительно настроенных и прекрасно вооруженных мужчин. Вполне достаточно, чтобы не только ограбить кого угодно, но и в случае неожиданного появления патруля отбиться от стражей порядка.

Пару месяцев они достаточно успешно промышляли на этом участке дороги, считая ее чуть ли не собственной вотчиной – законной добычей, на которую имеют полное право. Но, как бывает со слишком зарвавшимися людьми, потерявшими разум от видимой безнаказанности, удача в конечном итоге отвернулась от них, бросив бывших любимцев на произвол судьбы в тот самый момент, когда они меньше всего ожидали подобного предательства.

На первый взгляд ничто не предвещало беды – двое прилично одетых странников, судя по виду, были даже не вооружены. Кинжалы, являющиеся обязательным предметом экипировки любого уважающего себя мужчины, в расчет не принимались. В данном случае под выражением «не вооружены» подразумевалось отсутствие боевых мечей, арбалетов, кольчуг и так далее – всего того, что в умелых руках может стать аргументом, который унесет жизни нескольких нападающих.