Цвет ликующий

6.12.69.Скучный вечер с гостями. Что-то я совсем перестала выносить «гости» — привыкла к своему монастырю. Читаю Розанова. Наукообразно и скучно, но о русской истории интересно. Он совсем обходится без татарского ига. Восхищаюсь любопытным его мозгом.

12.12.69.Села читать письма Леонтьева «Губастику». Кое-чему я у него научилась: любить недостатки и ошибки, не верить в равенство и ждать конца как должного.

13.12.69.Вчера позвонила Галина Давыдовна. Условились сегодня ехать смотреть интересную икону. Поехали к Андроникову монастырю. Хозяин — красивый молодой человек тургеневского типа с «вдумчивыми» глазами, Валерий Николаевич Алексеев. Иконы: «Апостол Павел» (?) из чина, весь охряной, добротный, два больших праздника, доски тоже из чина, тоже святители, приближающиеся к Васнецову, с выражением на лицах, хотя письмо еще интересное — мне не понравились, зато нравятся хозяину. Икона — моя мечта. На ней оба заборные слова вырезанные гвоздем. Из-за этого ГТГ не поставили ее на комиссию.

16.12.69.Звонила Манухину, спрашивала об Алексееве, памятуя предупреждение Н. Н. Померанцева (который, как выяснилось, женился). Опять выговор и гнев Н. В. Не обращать внимания.

Дочитала Цветаеву о Гончаровой. Точка. Приговор ей и Сарабьянову.

19.12.69.Сегодня именины! Делала «Петуха». Н. В. веселый, со всех сторон внимание, всякая еда. Я все это не очень люблю, но держусь. Нарядилась, причесалась. Для праздничка. Е. И. из Ашукинской интересно поздравила: «Ангелу злат венец, а Вам доброго здоровьица». Ашукины добавили: «И многие лета». Собралось народу больше, чем ожидали. Издательская шпана. Изнасиловали. Зрительно было красиво, разноцветно, но противно и я ничего не нарисовала даже. Только бы не раздражиться. В 9.30 гости ушли, мы оделись и пошли гулять.

20.12.69.Такая на сердце тоска. Сижу одна, завожу Баха и рисую: коня, белку с Новым годом, пишу всем задолженные письма. Пробую другое перо — «золотое» — ничего не получается, дерет бумагу.

24.12.69.Вчера еще с вечера взволнованная Анимаиса сообщила о неприятностях с «Городецкой живописью». А накануне не очень утешительный разговор с Машей Реформатской об этой большой иконе, так меня пленившей своим белым фоном, сложным рассказом и космической темой. Дни творения, Адам и Ева, Каин и Авель, притом пашут, сеют, смерть Адама.

Сегодня Анимаиса приехала и выложила все «ужасы». Моя статья легковесна, политических ошибок нет, много глупостей и пр. Она горячилась больше меня, а я, поглощенная своей усталостью от не двигающегося с мертвой точки «Петуха», как-то реагировала вяло. Хотя написала письмо Михайлову. Прошение.

25.12.69.«Петух» доводит до обморока, до тоски в середке туловища. Спасение — идти гулять. Но красота инея пропадает ненаписанная — не то настроение. Из воскресной прогулки разговор лыжников о романе Кочетова «Чего же ты хочешь?»: — Солоухин говорит: «Я ему непременно набью морду, пусть меня за это наказывают, а я набью!..» Весь вагон читает и обсуждает статью в «Правде» о Сталине (90 лет).

Сегодня ели лосиное мясо — очень вкусно.

26.12.69.Беды с «Городецкой живописью». Все проваливается, и, видимо, письмо Михайлову не сыграло. Анимаиса в отчаянье, я тоже. Звоню Василенко, прошу о помощи — отказ. Принимаю всякие лекарства. Неприятные обезоруживающие догадки. Читаю про Ницше. Музыки никакой нет. Приехал Дорош. Конца нет моим бедам. Но уже стала бесчувственной.

31.12.69.За эти дни Анимаиса заказала рецензии Алпатову, Ильину, Сидорову, Дорошу. Дорош написал и принес. Пистунова тоже написала и приехала. Остальные после праздников. Что-то в комитете изменилось. Разболтавшие все это чиновники кусают себе локти. Написала на 6 страниц письмо Жегаловой и 30-го отправила сама. Переживания этой недели вылились в большую неприятность — Новый Год.

1970-е годы

1970 год

2.1.70.Год начался плохо. У Н. В. болит язва. Чувствую себя виноватой, винюсь, но нет мне прощения. Звонил Василенко, берет свой отказ обратно, Жегалова ему звонила. Ничего не разберешь, и очень надоело, но надо как-то заканчивать.

10.1.70.Был Костин для совета о нашей беде с альбомом. Про дела не хочется и писать, а надо бы, для назидания. Месяц оранжевой лодочкой над домом.

14.1.70.Детская выставка в Академии. Лучше всех полосатый кот с громадной мухой на спине. Величественный Кибрик, не менее величественный Шабельников у лимузина. Н. В. немного встает, но сегодня такая «Кафка» до Анимаисиного звонка, который разбил молчание. Рыбаков написал отзыв. Завтра будет в «Авроре» заседание по поводу «Городецкой живописи». Заходила в истерике Анимаиса.

15.1.70.Это завтра ничего не принесло. С 3-х до 6-ти заседали в комитете. Отзыв Рыбакова получен и послан Михайлову вместе с коротким ультимативным письмом.

16.1.70.Приговор — править альбом. Страдаем все. Спасаюсь снегом. Блеск, как елочные украшения. Но что описывать, надо бы картинки сделать, да сил нет, и «Петух» не кончен.