Цвет ненависти

Ясат. Все запутано и пестро: черное, белое, красное, синее… Этот мир слишком сложен для меня. Когда в руках у тебя винтовка, а перед тобой рейнджеры, все ясно. Но как только поле боя перемещается под крыши домов, к семейным очагам, – я теряюсь. Каждое человеческое лицо, которое улыбается мне навстречу, кажется мне лицом друга. Я верю каждому доброму слову. Сердце у меня глупое.

Металлический лязг отпираемых дверей. В комнате прибавляется света. Двери открываются. Входят двое охранников, за ними Швен, Курт и Айрин Тейлор. Заключенные поднимаются со своих мест.

Тейлор (после долгого молчания). Господа, вы, очевидно, уже поняли, что захвачены не армейским подразделением или силами безопасности. Вы пленены моей личной охраной, и я не собираюсь передавать вас правосудию. Больше того – я гарантирую вам свободу.

Бауга. Мы отказываемся от каких бы то ни было переговоров, пока нам не скажут о судьбе нашего товарища. Почему его изолировали от нас?

Тейлор. Ваш товарищ на операционном столе… Впрочем, судьба его зависит не только от врачей, но и от вас. Хирург не начнет операции, пока хозяевам этого дома не станет известно, где спрятаны документы, украденные вами из липерзаунского сейфа… Мне сказали, что вы наотрез отказываетесь сообщить что-либо по этому делу. Это глупо. И – немилосердно…

Читомбе (сжав кулаки, придвигается к Тейлор). Немилосердно, миссис. Это вы точно заметили…

Курт отстраняет Читомбе к стене, Швен опускает руку в карман, охранники берутся за оружие. Свет в помещении становится еще более ярким.

Курт. Поберегите здоровье, брат мой!

Тейлор. Поймите же правильно суть того, что произошло! Я – мать Лауры. Ваш командир – отец моего внука, член моей семьи. Неужели вам не понятно, что в таких обстоятельствах мы с вами не можем оставаться врагами!… Не скрою, я сама тоже растеряна, обескуражена. Я ищу выхода и вас призываю только к разумному компромиссу. Давайте как-то вместе распутаем этот клубок…

Пауза.

Итак, вы не хотите мне помочь?… Сожалею. Не собираюсь угрожать вам или мстить. Моя дочь вернулась сегодня домой. Она привела с собой сына, моего внука. У каждого из вас есть мать. Вы поймете мою радость… Женщина, какое бы положение в мире ни было ей предопределено, всегда остается женщиной… Я дарю вам свободу. Моя охрана доставит вас в то место, которое вы сами назовете…

Бауга. Мы не уйдем отсюда без нашего товарища!

Тейлор. Превосходно!

Ясат. Миссис добрая женщина, если операция с нашим командиром окончится успешно, я проведу вас в Долину ангелов и покажу место, где я спрятал голубую папку. Никто, кроме меня, этого не знает.

Бауга. Он ошибается! Голубую папку спрятал я. И никому, кроме меня, не известно…

Читомбе. Не верьте этим двоим, они лгут!

Тейлор. Я и не верю. Но, может быть, кто-то из вас действительно знает? (Джо.) Вы, например, юноша?

Джо. Да, я знаю. Я спрятал ее вот этими руками…

Тейлор (Читомбе). А вы, Геркулес? Вы тоже? Читомбе. Я не знаю, я не прятал.

Тейлор. Отлично! (Курту.) Вот этого возьмите в оборот! (Выходит.)

В ту же минуту свет в помещении гаснет. Загорается свет в кабинете, куда возвращается Тейлор в сопровождении Швена. Здесь навстречу матери бросается Лаура.

Лаура. Мама, почему мешкают врачи? Каждая минута может стоить Томасу жизни. Чего они ждут?…

Тейлор. Врачи поручились, что время у нас еще есть. Они сделали Томасу несколько уколов… Тут раскрылось неожиданное обстоятельство. Скажи, Лаура, голубая папка с документами, компрометирующими фирму…

Лаура (гневно). Я не желаю ничего слушать! Распорядись, чтобы начинали операцию!

Тейлор. Подойди ко мне, девочка. Я хочу показать тебе две семейные реликвии Тейлоров, о которых ты ничего еще не знаешь. (Открывает узкий шкаф, достает из него винчестер с разбитым, поцарапанным прикладом и клубок белой веревки.) С этим винчестером твой прадед Абрахам Тейлор два часа отстреливался от дюжины аборигенов, которые явились к нему улаживать земельные разногласия.

Лаура. Разногласия или разбой? Мой прадед обманом захватил у аборигенов самый плодородный земельный клин в этой долине.

Тейлор. На этом куске земли стоит теперь дом, в котором ты родилась. Ты предпочла бы, чтобы здесь и поныне горели костры каннибалов?

Пауза.

Что касается этой веревки… На ней повесился Роберт, мой муж, твой отец.

Лаура (шепотом). Ты говорила, что он утонул на охоте в Замбези?