Цвет невидимки

Генерал-майору Кирьякову

Срочно

Написано от руки в одном экземпляре

Докладная

14 февраля 199_ г.,

19:00 по местному времени

Довожу до Вашего сведения, что нами был взят под наблюдение объект под условным кодом «Об ООХ».

Описание «Об ООХ»: рост примерно 180 см, крепкого телосложения, короткая стрижка, волосы темные, судя по всему крашеные, возраст 40–60 лет. Документы на Слепцова Г. П. (паспортные данные прилагаются).

Прилетел в Ташкент вечерним рейсом из Киева и провел в городе 28 часов. За это время встретился с бывшим начальником таможни и бывшим директором службы военного досмотра, проживавшими на территории военного городка. Заключения судмедэксперта о причине наступления смерти обоих прилагаются. Мы дважды выходили на след «Об ООХ». В обоих случаях он легко ушел от наблюдения. Сразу после полуночи группой из десяти человек, которой руководил «Об ООХ», был захвачен военно-транспортный самолет, взявший курс на Душанбе. Мы связались с начальником военного аэродрома Душанбе, но ни помощи, ни минимальных сведений не получили. В 15:30 из Душанбе пришло сообщение от нашего человека, что похищенный самолет действительно садился для заправки, а затем, взяв на борт еще десятерых, взял курс на Афганистан.

Не сомневаюсь, вам понятно, о ком идет речь. Считаю маневр ложным, поскольку «Об ООХ» объявлен властями Афганистана военным преступником.

Подпись неразборчива

1

20 марта, 18:00

Темноволосый, крепко сложенный мужчина в дорогом итальянском костюме сидел за столиком ресторана в центре Москвы. Он любил это место и двадцать, и тридцать лет назад. Сейчас оно нравилось ему еще больше, чем прежде. Официант уже принял заказ; в ожидании ужина мужчина чуть расслабился, о чем невозможно было догадаться, глядя на его волевое лицо и упрямый подбородок: то, что происходило у него внутри, никогда не отражалось на лице. Он чуть прикрыл веки и вновь начал вспоминать. Он часто предавался воспоминаниям, когда ожидал праздника «вкуса и запаха». К остальной штатской жизни он привык, но кулинарные ее изыски не давали ему покоя.

Когда это произошло с ним? Совсем недавно, в октябре прошлого года. «Приговоренный к пожизненному заключению вышел на свободу…»

Темнота, когда он лежал, не покидала его. Да он и сам ложился, чувствуя, что она вот-вот накинется, поэтому плевать на нее хотел. Ему не было скучно подолгу лежать в темноте и одиночестве: он мысленно репил задачи, которые формулировал для себя, и не всегда с уверенностью мог сказать открыты глаза или закрыты. Время суток — день-ночь — значения для него не имело, хотя легко определялось по шуму за окном.

Ко всему можно привыкнуть. И он давным-давно привык.

После укола зрение вернется. Глаза, как у слепого котенка, раскроются, он переберется на кухню и сможет поговорить с сестрой, пока та готовит ему поесть. Потом он побреется и, как только вновь останется один на несколько часов, засядет возле окна.

Окно оставалось единственным визуальным тренажером, сил спуститься по лестнице не хватило бы даже на одну-единственную попытку. Реален был лишь один вариант — вниз головой с балкона. Но этого никогда не произойдет. Он не позволит себе даже секундной слабости. Сейчас, как никогда прежде, он силен духом, а мышечная слабость, при желании и умении, быстро устраняется. Но пока, даже в те часы, когда возвращался в трехмерный мир квартиры, он был не в состоянии выполнить пары элементарных гимнастических упражнений.