Цвет ночи

Зарываясь подбородком в мех, я смотрю вниз, и наблюдаю, как скованная стужей земля покрывается снежной пеленой. И туманом — стелясь между деревьями, он не приливает, подобно тихим волнам реки, а стоит на месте, смиренно ожидая, что мы сами настигнем его. И чем дальше мы идём, тем гуще он становится, тем масштабнее можно наблюдать его взвесь. Теперь он окружает наши силуэты, обволакивая, невольно пряча нас друг от друга. Словно стирая ночь, охватившую все известные мне миры. В какой-то момент я осознаю, что вижу лишь плечо Яна рядом и спину Велеса перед собой, прокладывающего нам путь. Мрачные небеса над моей головой сменились холодным, светло-серым оттенком туч; вокруг простиралось белое нечто, безразмерное светлое пространство, как будто утраченный дневной свет, очерчивающий границу чащи. Он не пропускал ни очертаний вездесущей полной луны, несколько дней назад захватившей горизонт, ни украденного солнца.

Туман был мне хорошо знаком — я уже была здесь ранее. В самом начале своего появления в нави. С Яном и Велесом — на подступи к млечной реке, скрывающей в плотной пелене путь в вырай.

Сейчас мы снова направлялись туда.

Мы покинули замок, прибежище драконов, почти сразу же после того, как Ян с сёстрами и братом вернулись из пекла, когда Александра провела их к клетке Трояна, заточённого в аду Дивией на многие века из-за ревности и мести, и когда им удалось с ним поговорить.

Я вспоминала настойчивые шаги Яна, пересекающие длинный каминный зал и приближающиеся ко мне. И его тянущуюся руку.

«Позволишь? — спросил он шёпотом, приковав взгляд к моей шее и ключицам, избегая возможности встречи с моими глазами. Мы ещё не успели поговорить о том, что поведал мне Гай о его семье и о самом Яне. И мой дракон был напряжён, как никогда, пряча под маской холодности свою тревогу и возможно, некоторое смятение.

Я кивнула, и Ян, поднеся ладонь к моему лицу, невесомо касаясь кожи, погрузил меня в атмосферу багровой тьмы, где раскалённый воздух обжигал лицо, где запах смолы и серы перебивал дыхание, перенеся меня из драконьей крепости, из нави, в мир пекла. Каминный зал перестал для меня существовать.

Уже не в первые, я очутилась в подземелье. Но на этот раз стояла слишком близко к клетке, подойдя к ней в упор. Глазами Яна я смотрела на мужчину в возрасте, с морщинистым лицом, старческими пятнами, покрывающими кожу рыхлых щёк, с длинной, серой, неопрятной бородой. Он держался за прутья: тонкие, чёрные и подвижные. Они едва колыхались будто от дуновения невидимого ветра, и когда мужчина сжимал пальцы, исчерченные тёмной татуировкой, прутья обвивали его костлявые дрожащие ладони — это была дымка, клубящаяся и живая. Словно клетки были сотканы из самой тьмы, удерживающей заключённых.

«Я не успел… — протянул мужчина почти беззвучно. — В то утро, тысячу лет назад, я не успел ни противостоять ей, ни отомстить — молниеносно оказался здесь, запертый в одиночной камере».

Его жидкие бесцветные волосы упали на глаза, закрывая осунувшееся лицо. Вероятно, это был Троян. И, вероятно, он говорил о Дивии и о собственной скоропостижной смерти.

«… даже если бы хотел — не смог бы этого сделать».

«А ты хотел? — спросил его Ян в полголоса».