Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем(СИ)

— Следует понимать правильно, товарищи, — подчеркнул Яков Борисович Зельдович. — Полностью от радиации избавиться не удастся. Но уменьшить плотность нейтронного потока при взрыве в несколько раз — вполне реально. Соответственно, даже при наземном подрыве такого боеприпаса заражение местности будет в несколько раз меньше.

Академики Харитон и Щёлкин тут же оживились.

— А если учесть, что с помощью некоторых специальных приёмов, например, нейтронной лампы и бериллиевого отражателя, можно заметно уменьшить критическую массу инициирующего заряда урана, — добавил Юлий Борисович Харитон, — то вырисовывается любопытная перспектива создания малогабаритного термоядерного заряда уменьшенной мощности, например, для тактического применения.

— Не нравится мне сама идея тактического применения атомного оружия, — сказал Хрущёв. — Ядерная бомба — это пугало для противника, дубина, которой можно грозить, но не стоит реально использовать. В случае стратегической ракеты или бомбардировщика приказ отдаёт высшее руководство страны, люди ответственные. А тактический боеприпас в боевой обстановке может приказать применить любой поддатый генерал-майор.

(В реальной истории Хрущёв считал именно так, и потому был противником создания тактического ядерного оружия)

— Никита Сергеич, а что мы будем делать, если НАТО пойдёт в наступление при поддержке тактической атомной артиллерии? — спросил академик Харитон. — Я не военный, конечно, но такая возможность у противника есть, и игнорировать эту опасность не следует. Я бы рекомендовал подобные боеприпасы всё же не прекращать разрабатывать. Это оружие в том числе и оборонительное.

— Кроме того, термоядерный боеприпас малой мощности понадобится для противоракетной обороны, — добавил Зельдович. — На базе такого боеприпаса есть возможность сделать так называемый нейтронный боеприпас. Подрыв нейтронного боеприпаса вблизи боевой части вражеской ракеты выведет её из строя. (http://ru.wikipedia.org/wiki/Нейтронная_бомба)

— Боюсь, что мы пока что не сможем сделать термоядерное устройство такой малой мощности, — покачал головой академик Щёлкин. — Мегатонну — можем. А на основе дейтерида урана-233 мы ещё ничего не делали. Тут считать надо. Много и долго.

— Ясно, — кивнул Хрущёв. — Наскоком тут ничего не сделаешь. Давайте так. Вы, Кирилл Иванович, — обратился он к Щёлкину, — составьте расчётную модель такого устройства, и обратитесь в ИТМиВТ, к академику Лебедеву. Он вам её обсчитает. Такая «чистая» бомба если не для реактора, так для военных пригодится.

— Вы, Николай Антонович, — продолжил он, обращаясь к Доллежалю, — рассчитайте ториевый реактор. Как я понял, без него этот самый 233-й уран мы не получим, так что поперёд паровоза бежать не будем. Сложные расчёты тоже через Лебедева. Пока проект Сибирской АЭС не утрясён, мы туда можем впихнуть сразу и натриевый и ториевый бридер. Если по расчётам всё получится, начинайте проектирование реакторов. Только с замкнутым циклом охлаждения! Лично проверю! — он погрозил Доллежалю пальцем.

— Никита Сергеич, уран-233 мы сможем получать и в тепловом реакторе, таком, как ВВЭР, — подсказал Курчатов. — Достаточно загрузить в него стержни с торием, вместо части стержней с ураном-235. Получится уран-233 с примесью урана-232. Чтобы с примесью не возиться, можно пойти немного иначе. При распаде тория-233 будет выделяться протактиний-233. Его можно убрать из активной зоны, переведя в состояние летучего сульфида, после чего он через полгода превратится в уран-233 уже вне реактора. Усложнение конструкции будет, но незначительное. Зато Николаю Антоновичу не надо будет тянуть одновременно два сложнейших проекта. А реактор БН нам пригодится для получения плутония, причем очень чистого, свободного от нежелательных изотопов плутония 240,241,242,243,244. (Если написал ересь — пинать не меня, а Артура Макгваера :) Он консультировал)

— Ну, так это ещё лучше! — обрадовался Хрущёв, — Ториевым реактором тоже займёмся, но попозже. Эти работы, по существу — двойного назначения. Выполнив их, мы ничего не теряем, они и по отдельности имеют большое значение для народного хозяйства и обороны.

— Насчёт натриевого реактора, — сказал академик Доллежаль. — Можно ведь оставить натрий только в первом контуре, а во втором контуре вместо натрия использовать, например, свинец. При этом второй контур придется целиком термостатировать, но это небольшая проблема по сравнению с прорывом натрия в воду третьего контура. Зато мы сможем таким образом отработать некоторые технологические аспекты реактора со свинцовым теплоносителем.

— Это разумно, Никита Сергеич, — согласился Курчатов. — Можно попробовать. Но я бы строил сначала опытный ЖМТ-реактор, параллельно проектируя и дорабатывая по горячим следам полноразмерный вариант для АЭС.