Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2(СИ)

Быстрее справлялись малые страны. Северная Корея первой построила Корейское кольцо ЛЭП, соединив его с советской и монгольской энергосистемами, да ещё и помогла монгольским товарищам со строительством, о чём Ким Ир Сен не без гордости сообщил Хрущёву ещё на заключительной сессии КС в ноябре 1958 года. В Европе объединение сетей шло в основном в рамках Совета Экономической Взаимопомощи, который Эйзенхауэр опрометчиво назвал 'бантиком на боку ОВД' (АИ, см. гл. 03-08). Болгария, Албания и Югославия, входившие в ВЭС, при помощи китайских вахтовиков уже объединили свои энергосистемы, Венгрия и Чехословакия ещё вели переговоры и согласования, Румыния, где Георгиу-Деж никак не мог определиться, нравятся ему реформы Хрущёва, или нет, ещё не заявила о своём участии или неучастии.

ГДР и Польша также соединили свои энергосистемы с советской, которая и сама пока ещё оставалась разорванной на две половины. Строительство ЛЭП вдоль ТрансСиба шло полным ходом с обоих направлений, при участии китайских рабочих, но гигантские размеры страны объективно не позволяли замкнуть кольцо быстро.

Ознакомившись с отчётом, Никита Сергеевич вызвал машину, и по дороге домой заехал в 'кремлёвскую больницу', навестить Курчатова. Как только из 'документов 2012' выяснилось, что причиной смерти Игоря Васильевича в 'той истории' стал оторвавшийся тромб, Хрущёв не переставая, настаивал, чтобы Курчатов прошёл курс лечения от тромбоза. Тем более, что, усилиями Института Космической медицины и других медицнских учреждений, в последние пару лет появилось множество новых, весьма эффективных лекарств.

Курчатов своё лечение постоянно откладывал, отговариваясь занятостью. Но Хрущёв был не из тех, от кого можно было 'отбояриться'. Послушав курчатовские отговорки раз, другой, Никита Сергеевич прямо приказал академику:

— Вот что, Игорь Васильевич! Ложитесь на лечение завтра же! Иначе вызову охрану, прикажу вас арестовать и доставить в больницу под стражей. И не вешайте мне лапшу на уши! Заняты все. Работы у всех полно. Но ваши таланты стране ещё пригодятся. Помните, ни вы, ни я, ни другие — мы с вами себе не принадлежим! И жизнь нашу приходится подчинять требованиям общего дела. Так что, давайте-ка без лишних отговорок. Езжайте в больницу, а я постараюсь организовать, чтобы академик Александров во время вашего лечения присмотрел за делами.

Курчатов понял, что шутки кончились, и лёг на лечение. Процедуры затягивались. Теперь Никита Сергеевич, заехав по дороге в магазин за фруктами, приехал навестить академика. Являться в больницу с пустыми руками было неудобно, и он попросил водителя притормозить возле первого попавшегося продуктового магазина.

Машина охраны остановилась позади 'ЗИСа', из неё первым выбрался начальник охраны Иван Михайлович Столяров, за ним — два охранника. Хрущёв замешкался, ища по карманам деньги, но дверь открыл сам.

— Никита Сергеич, что случилось? — спросил Столяров.

— Хочу к Курчатову в больницу заехать, надо хоть фруктов каких купить, — ответил Первый секретарь.

— У вас деньги-то есть с собой?

— Есть. В больницу заехать я ещё со вчерашнего вечера собирался.

Вечером рабочего дня магазин был предсказуемо полон людей. На Хрущёва никто поначалу не обратил внимания — люди были после работы, уставшие, погружённые в собственные заботы. Никита Сергеевич прошёлся вдоль прилавков, внимательно приглядываясь к ассортименту и ценам. Результат его удовлетворил. В магазине было в наличии практически всё необходимое. Хотя он, конечно, понимал, что это — Москва. В провинции пока ещё было не так богато, а главное — не так равномерно с поставками.

Хрущёв подошёл к прилавку с фруктами. Помимо традиционных зимой нескольких сортов яблок, были и груши двух сортов, апельсины, мандарины, виноград, киви из Греции. 'Не зря грекам с турками справиться помогли', — усмехнулся про себя Никита Сергеевич. В отдельных ящиках лежала совсем уж сказочная по меркам конца 50-х экзотика — манго. Тропические фрукты везли дирижаблями из Индии и других южных стран-партнёров, в обмен на советские станки, автомобили и военную технику.

— А взвесьте мне, пожалуйста, по килограмму мандаринов, киви и манго, — обратился Хрущёв к продавщице. — И винограда ещё, тоже килограмм.

Та, не глядя на покупателя — день на ногах за прилавком выматывал не хуже, чем день у станка, взвесила по килограмму всех запрошенных фруктов, подбила на счётах общую стоимость, и только тут, подняв глаза, охнула:

— Ой! З-здрасте, Никита Сергеич!

— Здравствуйте, — Хрущёв улыбнулся. — Платить вам или в кассу?

— Э-э-э... в кассу, пожалуйста.

— Никита Сергеич, давайте, я сбегаю, — предложил охранник.

— Ваша задача — меня охранять, — напомнил Хрущёв. — А в кассу заплатить я и сам могу.

Он направился к кассе. Там была очередь, человек десять. Дойти до кассы незамеченным ему не удалось. Слух о появлении Первого секретаря в магазине моментально облетел переполненное помещение. Люди, приветливо здороваясь, расступились в стороны.

— Никита Сергеич, здравствуйте! Проходите без очереди, торопитесь, наверное!