Цвет сверхдержавы - красный. Часть 2 (СИ)

      – Никита Сергеич, поддержите Расплетина, иначе его сейчас двигателисты заклюют. А эффект получен очень многообещающий. Я вам потом подробно расскажу.

      Хрущёв тут же сообразил, что речь идёт о какой-то информации из будущего, и ринулся в бой:

      – Товарищи! Я вижу скептическое отношение у присутствующих здесь двигателистов. Предлагаю не отвергать результаты, полученные Александром Андреевичем, что называется, с места в карьер. Да, возможно, он ошибается. А кто не ошибался? Но если он прав, и это действительно двигатель, работающий без топлива...

      – Если точнее – без выброса массы, – поправил академик Келдыш.

      – Ну да... В общем, перспективы-то вырисовываются очень даже интересные! Так что нам стоит, – Хрущёв сделал паузу. – Что нам стоит поставить эту штуку на экспериментальный спутник и запустить на нашем новом лёгком носителе, что нам так кстати сделал товарищ Янгель? Стоит эта ракета значительно дешевле «семёрки» товарища Королёва, а экономический и научный эффект от эксперимента товарища Расплетина может оказаться очень даже большой. В конце концов, на то мы и строим социализм, чтобы ни одна перспективная научная идея не пропала даром!

      – Спасибо, Никита Сергеич. Ваша поддержка, чувствую, будет очень кстати, – Расплетин снял плакаты и прошёл на своё место.

      Двигателисты некоторое время переговаривались между собой, похоже, вышучивая Расплетина, за то, что полез не в свою область, но затем притихли. В конце концов, Первый секретарь, может и дурак, но удачливый, сколько раз уже за последние пять лет он вылезал с какой-нибудь абсолютно безумной на первый взгляд идеей, и при этом попадал в точку.

      Объявили перерыв. Курящие повалили из зала, Глушко, Исаев, Косберг обступили Расплетина и Берга, дотошно выясняя, по какой методике и какими приборами Александр Андреевич измерял тягу. Допрашивали его весь перерыв, но грубых ошибок в методике измерений не нашли.

      Хрущёв тем временем посоветовался с Келдышем:

      – Мстислав Всеволодович, вы сами в курсе, что за эксперимент товарищ Расплетин проводил?

      – В курсе, – кивнул Келдыш. – Специалисты в ИАЦ накопали в документах сообщение о разработке под названием EmDrive – буквально: «Электромагнитный двигатель» . Выходить с этой темой на наших двигателистов мы с товарищем Серовым не решились – вы сами видели их реакцию. Побоялись, что они постараются под благовидным предлогом похоронить идею.

      – Да это и не их тематика – это, скорее, к радиолокаторщикам. Обратились к Акселю Ивановичу Бергу, под видом необходимости подтверждения результатов западного эксперимента. Вместе с ним приехали к Александру Андреевичу, обсудили. Устройство хотя и нетривиальное по замыслу, но конструктивно несложное, сделали его быстро. Товарищ Расплетин взял с полки киловаттный магнетрон, ну и... Сложнее оказалось вакуум обеспечить.

      – Вы хотите сказать, что эта штука будет работать?

      – Так уже работает.

      – А почему же тогда там, в 2012-м, ещё не летают к другим планетам? – тихо спросил Никита Сергеевич.

      – Хороший вопрос... Я над этим уже пять лет голову ломаю, – ответил академик. – Сдаётся мне, они там, с этими событиями, потеряли веру в себя. Им просто незачем стало стремиться вверх. Можно жить проще и удобнее, не напрягаясь. Сдали страну обратно капиталистам и расслабились.

      – Тьфу ты... – Первый секретарь раздосадованно сплюнул. – Корыто придвинули поближе, а букварь отобрали.

      – Ну... вроде того.

      – А вы не в курсе, чего это адмирал Кузнецов товарища Исанина привёл? – спросил Хрущёв. – Проблемы-то вроде обсуждаем космические, а не флотские. Ну, Кузнецов, понимаю, про космическую связь и навигацию пришёл послушать... Но почему они возле Алексея Михалыча (Исаева) кучкуются?

      – Они хотят один совместный проект предложить, – ответил Келдыш. – На первый взгляд может показаться чистым безумием, но в нём есть рациональные идеи. Я бы рекомендовал не отвергать его с порога.

      – Хорошо, послушаем.

      Доклад начал Алексей Михайлович Исаев, разработчик жидкостных ракетных двигателей для верхних ступеней ракет-носителей, а также для небольших ракет военного назначения. Тем большее удивление вызвала его идея.

      – Товарищи! В конце 1956 года мы начали проводить анализ проекта мощного американского ракетного двигателя F-1. (АИ, см. гл. 02-18) Должен сказать, нас эта информация очень обеспокоила. Руководству Главкосмоса мы уже подробно докладывали, и сейчас хотим предупредить руководство страны. Товарищ Хрущёв! Товарищи! Американцы готовят рывок, причём очень мощный. Двигатель у них уже доведён до стадии огневых испытаний. Возможно, в эту самую минуту они его прожигают. (Первое огневое испытание полностью скомпонованного тестового F-1 было совершено в марте 1959 года.) Вполне вероятно, что у противника возникнут некоторые технические проблемы с высокочастотными вибрациями. Предпосылки такие в конструкции имеются. (Отладка двигателя F-1 в реальной истории заняла 7 лет). Тяга двигателя F-1 прогнозируется нами около 700 тонн. Имея такой двигатель, противник к середине следующего десятилетия сможет выводить на низкую орбиту грузы массой ориентировочно до 130 тонн.