Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)

   – Насчёт иностранных контрактов, союзников, и поставок техники и вооружения за границу хочу остановиться подробнее, – сказал Никита Сергеевич. – Так уж у нас сложилось, что треть страны расположена за Полярным кругом, тропические фрукты и кофе с какао у нас не растут. У нас даже чай нормальный не растёт, чего уж там говорить... И экспортировать мы можем только результаты своего труда – продукцию машиностроения. Наших союзников эта ситуация вполне устраивает. Мы им продаём самолёты и танки, они расплачиваются хлопком, тканями, кофе и фруктами. Все довольны.

   – Но раз мы поставляем свою продукцию за границу, надо учитывать требования наших клиентов. Не секрет, что наша промышленность свои отношения с армией, флотом и ВВС строит по принципу: «Не вы...бывайтесь, берите, что дают!» А ВПК обычно занимает сторону промышленности.

   В зале эти слова были встречены возгласами одобрения со стороны военных и гулом протеста конструкторов и представителей промышленности.

   – Так вот, с зарубежными клиентами такой подход не годится, – Хрущёв поправил очки и продолжил. – Конкуренция на внешнем рынке вооружений достаточно жёсткая, и дальше будет только сложнее. Проклятые капиталисты исповедуют принцип «любой каприз за ваши деньги». Потому конкурировать с ними нам будет всё сложнее, если не научимся действовать так же, как они. Союзники наши ведь не дураки, и деньги считать умеют.

   – И если наши самолёты будут и дальше регулярно биться и заваливаться, в итоге союзники пошлют вас нафиг, и будут покупать самолёты у американцев или французов. И будете вы, товарищи, сидеть на одном госзаказе, а госзаказ придётся сокращать, потому что бюджет у страны не резиновый, расходы оптимизировать будем.

   – Опять же, на сессии ВЭС мы договорились о строительстве единой системы обороны. А если у союзников техника будет не наша, такую систему построить будет стократно сложнее, если вообще возможно. И грош цена такой обороне, если западные поставщики в любой момент могут перекрыть поставки боеприпасов и запчастей к технике.

   – Поэтому, товарищи, необходимо поставлять конечному заказчику отлаженную, доведённую, качественную продукцию, а также разворачивать, для начала в странах ВЭС и соцлагеря сеть пунктов технического обслуживания для нашей техники, как это у капиталистов принято, – Хрущёв строго обвёл глазами собравшихся, затем повернулся к Устинову. – Дмитрий Фёдорович, возьмите вопрос на личный контроль, назначьте одного из своих замов ответственным за внешние поставки, подключите Внешторг и МИД. Всё ясно?

   – Ясно, Никита Сергеич, – ответил Устинов. – Организую

   – Тэк... Кто у нас следующий... Сергей Владимирович, – Хрущёв посмотрел на Ильюшина. – Значица так... Есть у вас хороший бомбардировщик, Ил-28. То, что он дозвуковой – не страшно. Даже, скорее, хорошо. Испытания на полигоне, думаю, наглядно покажут, что со сверхзвукового «свистка» на реальном поле боя во что-то попасть проблематично. Поэтому, пока не прояснится ситуация с вариантами Ту-98, будет ли из него сделан перехватчик и бомбардировщик, или только перехватчик, ваш Ил-28 пока останется основным фронтовым бомбардировщиком.

   Ильюшин удовлетворённо кивнул.

   – Ил-40 надо совершенствовать, но, как я понимаю, без новых двигателей полезную нагрузку не увеличить, и управляемое оружие на нём не разместить. Сейчас у нас другая проблема, – сказал Никита Сергеевич. – Американцы готовят атомные подводные лодки с баллистическими ракетами. Чтобы их искать, понадобится базовый противолодочный самолёт. Такие самолёты можно делать на базе пассажирских самолётов. Ваш Ил-18 для этого вполне подойдёт.

   – Проект ТТХ от ВВС на патрульный самолёт на базе Ил-18 мы получили, – подтвердил Ильюшин.

   – Ну и не затягивайте. Давайте, оформляйте техпредложение, рассмотрим его, и приступайте к эскизному проекту, – предложил Хрущёв.

   – В общем-то, самолёт не с нуля проектируется, можно делать даже не эскизный, а эскизно-технический проект, – заметил Ильюшин. – Основная сложность будет с разработкой аппаратуры обнаружения, а не с самолётом.

   – Это точно, – проворчал Никита Сергеевич. – С гидроакустикой у нас пока печально. Вам этот вопрос надо обсудить с моряками. В общем, вопрос этот сложный, и с наскока не решается, но начинать работу надо.

   – Николай Герасимович, – обратился он к военно-морскому министру Кузнецову. – Вопрос противолодочного самолёта возьмите под личный контроль. Надо, чтобы наши противолодочные силы могли действовать совместно, имея единую тактику. А то, я чувствую, опять получится кто в лес, кто по дрова, как у нас обычно выходит.