Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)

   – Да ну? А если нет? Тогда что? Попробуете выбить нас из проливов? – усмехнулся Хрущёв. – Желаю удачи!

   – Там, где находятся греческие войска – греческая территория, – жёстко ответил король Павел. – Свои права на Анатолию и Румелию вы потеряли, когда начали резать греков.

   – Господа, господа!! – вмешался госсекретарь Гертер. – Так мы ни до чего не договоримся! Давайте сбавим накал страстей и поговорим спокойно!.

   Однако в первый день ни о чём договориться так и не удалось. Утомлённые долгой бесплодной беседой переговорщики покинули конференц-зал отеля и проследовали в бар.

   – Господин президент, у меня есть к вам разговор, который не касается греко-турецких отношений, – сказал Хрущёв.

   – С удовольствием поговорю о чём-нибудь другом, – устало улыбнулся Эйзенхауэр. – Эти упёртые козопасы мне уже надоели.

   – А не пройтись ли нам по берегу? – вдруг предложил Хрущёв. – Здесь, говорят, прекраснейшие закаты. Возьмите свою охрану, а я возьму свою.

   Лидеры сверхдержав вышли из отеля, сопровождаемые переводчиками и охраной. У выхода их встретила толпа вездесущих репортёров, защёлкали камеры, засверкали вспышки. Никита Сергеевич сделал знак двум мужчинам, ожидавшим неподалёку.

   – Господин президент, в составе советской делегации есть несколько крупных учёных. Позвольте представить вам члена-корреспондента Академии Наук СССР, известного вулканолога Бориса Ивановича Пийпа, и доктора биологических наук, палеонтолога Ивана Антоновича Ефремова.

   – Господа, – Эйзенхауэр пожал руки учёным. – Чем обязан приятному знакомству?

   – Нам бы хотелось, чтобы повод для знакомства был более приятным, – ответил Пийп.

   Выслушав перевод, президент удивлённо поднял бровь:

   – Простите?

   – Господин президент, я должен показать вам несколько фотографий, – сказал Пийп.

   Эйзенхауэр с интересом разглядывал снимки.

   – Гм... снято с очень большой высоты... Высотная аэрофотосъемка?

   – Спутниковый снимок. Снято нашим метеорологическим спутником «Омега-1», – пояснил Хрущёв.

   Айк нахмурился.

   – Поверьте, господин президент, эти снимки – не хвастовство нашей технологией, – поспешил заверить его Никита Сергеевич. – Просто объект на этих снимках настолько громадный, что никакой аэрофотосъёмкой его не охватить.

   – И что это? – спросил Айк.

   – Йеллоустоунский национальный парк, господин президент, – ответил Пийп. – Особый интерес представляет второй снимок, он сделан в инфракрасных лучах. Видите это светлое пятно? Это область повышенной температуры. Проще говоря, там очень горячо.

   (Кальдеру Йеллоустоунского супервулкана впервые описал в 1972 году американский геолог доктор Морган. В 1958 г. никто в США не подозревал о наличии в этом месте супервулкана)

   – Да, там много гейзеров, красивое место, – кивнул Эйзенхауэр. – Хотя там в некоторых местах действительно бывает горячо, и попахивает серой, как в преисподней.

   – Очень точное сравнение, господин президент. До преисподней там всего 8 километров.

   – Что вы хотите этим сказать? – озабоченно спросил Айк.

   – Господин президент, Йеллоустоун – это не просто красивое место. Это самый большой на планете супервулкан, – сказал Пийп. – Фактически, это пороховая бочка в центре Соединённых Штатов.

   Лицо президента непроизвольно вытянулось.

   – Вы хотите сказать, что он опасен?

   – Невероятно опасен, господин президент. Это – бомба замедленного действия.

   – Это настолько важно, что я счёл необходимым предупредить вас лично, как лидера американской нации, – добавил Хрущёв. – Можете считать это жестом доброй воли, если хотите.

   – Нашу Национальную геологическую службу надо разогнать к чёртовой матери, – произнёс Эйзенхауэр. – Какого дьявола я узнаю об этой дыре в преисподнюю от коммунистов, а не от американских учёных, которые живут за счёт бюджета?

   – Не спешите, прошу вас. Учёные не виноваты. Супервулкан – это недавнее открытие в геологии, – пояснил Пийп. – Он настолько огромен, что его невозможно увидеть с поверхности земли, или с воздуха – только из космоса. Размер Йеллоустоунской кальдеры – в длину 72 километра, в ширину 55 километров. У такого вулкана нет ярко выраженного конуса с кратером, как у обычных вулканов. Фактически, это и есть огромный кратер, точнее – кальдера, провал в земной коре, заполненный продуктами извержения и осадочными породами. Те гейзеры и сера, о которых вы упомянули – самые непосредственные свидетельства вулканической активности. Под Йеллоустоуном находится крупнейшая в мире из известных магматическая камера. При её взрыве в воздух будет выброшено примерно две с половиной тысячи кубических километров породы. Предыдущее извержение Йеллоустоуна покрыло всю территорию Соединённых Штатов слоем вулканического пепла толщиной от двух до трёх метров.

   – Holy shit!! Когда это было?