Цвет тишины

Он притащил ящик с инструментами. Вместе с Сати они приволокли из коридора коробки. Киану поднял голову от тетради, моргнул, будто только что проснулся.

– Что… Чем помочь?

– А ничем, – сказал Фине. – Я тут и один управлюсь.

Собирали в основном Фине и Сати. Тахти подавал инструменты. Киану сидел с инструкцией в руках. Хенна стояла рядом, но они ничего не давали ей делать.

– Вы пока отдохните лучше, – сказал Фине и улыбнулся своей фирменной улыбкой, за которую ему многое сходило с рук.

Он все время проводил ладонью по волосам, когда работал, и пряди теперь торчали в разные стороны, словно он сегодня не расчесывался. Время от времени он отвлекался на свой новехонький телефон, читал чьи-то сообщения с улыбкой, потом тыкал в экран. Сати сидел на полу на коленях, прямо на кафельных плитах. Они разложили вокруг весь инструмент, который нашли.

– Ты бы хоть на коробки сел, – сказала Хенна и протянула Сати подушку со стула.

– Да я так, – отмахнулся он, и теперь Хенна стояла с подушкой в руках.

У нее был такой растерянный вид, что хотелось взять ее за руку. Просто чтобы ей не было так одиноко.

Шкаф собрали меньше, чем за час. Хенна принесла всем кофе и целую шарлотку на большой тарелке, все на подносе, как в ресторане. Перед каждым оказывается чашка. Сати она принесла капучино, Киану – американо, Тахти – раф. Она помнила, кто из них что любит. Казалось бы, фигня. Но такие вещи на самом деле очень много значат для таких, как они. Да и для кого угодно.

– За счет заведения, – сказала она. – Спасибо, ребят.

Тахти сидел в промятом кожаном кресле, больше грел о чашку руки, чем пил кофе. И пытался выбрать момент, чтобы незаметно выпить обезболивающее. На полу все еще лежали коробки от упаковки. Он мечтал уже расстелить их и полежать, но передумал. Нет. Он в порядке. Никто ничего не заметит.

Рядом с наставленными друг на друга полками шкаф выглядел слишком новым, словно курьер заблудился и принес его не в тот дом. Сати уже выставил те книги, что лежали стопкой на школьном стуле. В таком огромном шкафу они выглядели сиротливо. Жались к стене, будто им было не по себе.

Тори пришла, когда они уже закончили. Она устроилась рядом с Тахти с большой кружкой чая, прижалась бедром к его бедру. А потом вырубился свет. В момент зал потонул в темноте. Девчонки за столиком у окна охнули.

– Что происходит? – спросил кто-то из темноты.

– Все в порядке, – послышался голос Хенны. – Это всего лишь пробки. Сейчас починим.

Светился только циферблат часов на руке Киану – зеленые стрелки на черном фоне. Через неплотные занавески с улицы просачивалось дробное лиловое свечение. В темноте запах кофе уплотнился и щекотал нос. Тори дышала шумно и часто. Ее колени касались коленей Тахти под столом, и по его спине бежали мурашки. Кто-то отодвинул стул, и ножки заскрипели по каменному полу.

В темном баре наметилось едва различимое движение – словно призраки почувствовали свое время и пробудились от векового сна. Жестко очерченный круг холодного, белого света зашарил по полу. Хенна обошла барную стойку с фонариком в руках. За ее спиной шагали тени, невнятные бесплотные субстанции. Приоткрылась кухонная дверь. На фоне черноты материализовался силуэт человека в светлой одежде. Хенна возилась с дверцей щитка. Человек в светлом стоял в дверях в глухом молчании. Может быть, еще один призрак этого безвременного места. Местные здесь верят в привидений. Здесь даже можно купить дом с привидениями, в анкетах так и пишут. И стоит такой дом дороже обычного.

– Что случилось? – спросил Сати.

Его хрусткий голос прозвучал из ниоткуда. Ему вторили браслеты – бряцали при малейшем движении. Хенна посветила фонариком на пол около их стола, вернула их из мира призраков в мир людей.

– Надеюсь, что пробки, – сказала Хенна.

– Помочь? – спросил Сати и встал, не дожидаясь ответа.

За ним следом встал Фине, вдвоем они пошли к ней, через темный зал. Кто-то из них налетел на стул, и он упал на каменный пол с диким грохотом. Хенна светила фонариком в электрощитовую. Руки Сати и Фине ковырялись в щитке, они сами – неразличимые на фоне темных стен.

– Вот этот? – спросил Фине.

– Нет, вон тот, черный, – сказала Хенна.

По улице ехали машины. От Тори пахло кофе и клубникой. Ее колени под столом были теплыми и острыми. Тахти хотел коснуться ее рукой – край свитера, подол юбки, прядь волос – но не смел.

– Да тише ты, – сказал Сати.

– Хочешь сделать – берись и делай, – сказал Фине.

– А я по-твоему тут зачем стою?

– Мне откуда знать.

Что-то бряцнуло, Фине выругался вполголоса. Снова загорелся свет – мерцание, лампы разгораются с блеклым треском. Стул так и лежал на полу. Сати запер щиток ключом. Фине сжимал и разжимал пальцы на левой руке.

– Спасибо, ребят, – сказала Хенна. – Простите, что так вышло. Здание очень старое. Все время что-то ломается.

– Да без проблем, – сказал Фине.

– Не пугайте так, – крикнул кто-то из девчонок. В голосе слышался смех. Нервный смех. Люди часто бояться темноты. Не потому ли, что в темноте бродят призраки?