Цвет в природе, бизнесе, моде, живописи, воспитании и психотерапии

Женское, лунное начало. Внутренняя красота, полет, полнота эмоций и чувств. Двойственность и иллюзии.

Желтый

Надежды, легкость чувств, перспектива и начало, распространение энергии вовне. В негативных аспектах – обман, бегство.

Фиолетовый

Мистика, торжественность, отстраненность, мечтательность.

Коричневый

Земля, рост, корни, основа, смерть, приземленность, тоска, скука.

Многообразие цветов в снах выражают наши эмоции оттенки чувств. Цвет, появляясь в снах, зачастую сам себя истолковывает.

Сновидец обязательно испытывает к нему определенное чувство, цвет создает фон и настроение сновидения. Еще один пример, связанный с синхроничностью и символикой цвета: женщине приснился сон, где ее приятельница, одетая в новое платье, держит в руках белый торт. А еще на уровне глаз перед ней нечто красное – красная гора. Что это, она не смогла определить, но был великолепный запах от этой горы: пахло чем-то сладким, то ли клубникой, то ли земляникой. Она могла представить, что это новая прическа или что-то душистое в виде огромной горы в руках подруги. На следующий день она узнала, что вчера у приятельницы были именины, где ей подарили огромный букет роз холодно-красного цвета, точно такой же, как и во сне, сформированный в букет в виде горы. Именинница угощала всех тортом с белым кремом. Итак, запах во сне исказился, т. е. был просто какой-то сладкий, неопределенный запах, а цвет передался именно в таком оттенке и в такой форме, как и бал во вчерашнем торжестве. Закон синхроничности в данном случае имел место.

Цвет и чудеса сверхъестественного

Цвет издавна вселял в человека ощущение чего-то великого, божественного и сверхъестественного. Свет и цвет пересказан и передан пророками и провидцами в своих видениях и отражен в Ветхом и Новом завете. Христианские провидцы, наряду с поэтами, писателями и художниками часто говорили о цвете, который всегда сопровождал состояние религиозного экстаза, и их переживания зафиксированы раньше, чем данные ученых и писателей.

В экстатическом переживании глаза закрыты и впечатления получаются, как и во снах, путем внутреннего видения, как утверждают сами провидцы, они видят «своим внутренним глазом».

Образы в видениях обладают трехмерностью, пластичностью и красочностью. Провидцы часто видели небесные города из драгоценных камней, божественные цвета ярко пылают и лучатся, интенсивность их меняется до очень ярких и необычайно сильных цветов.

В Апокалипсисе Иоанна описывается видение блудницы на звере, который имеет багряный цвет. Город описан в ало-багряных красках, с блеском меди жемчуга и золота. «Горе тебе, великий город, одетый в виссон и порфиру (пурпурный) и багряницу (алый), украшенный золотом и камнями драгоценными и жемчугом!» (Откр.18:16). Здесь алый цвет трактуется, как связанный с великолепием и богатством и, с другой стороны, как цвет крови, вожделения. В Апокалипсисе появляется видение образа женщины, невесты Агнца. Вот какие цвета там присутствовали: «снежно-белое сияние озарило женщину… От шеи к груди этот свет горел, как красный цвет рассвета. Он нисходил искрящимся цветом пурпура и гиацинта». В видении провидицы Хильдегарды Бингенской (1098–1179) фигура пронизывается сиянием пурпура и гиацинта, на фоне белоснежного кристального свечения, упомянуты красные и белые одежды, блеск золота и драгоценных камней.

Радуга сравнивается и отождествляется с явлением Господа. Интересен труд: «О небесной иерархии», где говорится о светящихся одеяниях ангелов. Ангелам приписывается светлая и огнеподобная одежда, «имеющая вид меди (оранжевая), янтаря и камней разноцветных» (ср. Иезек. 28:13; Откр. 15:6).

Ученый и провидец Сведенборг (1688–1772) уникален тем, что увидел мир в красках, пытаясь увидеть картину мира. И эти видения вдохновили многих художников, например Уильяма Блейка, к написанию красочных полотен. Сведенборг видел райские пейзажи, дворцы и жилища, ангелов и радуги. Он видел «небесные» цвета, которые никогда не видел в этом мире. Вот как он описывает радугу: «Свет был ярчайше белым, обрамленный какой-то границей или периметром, в центре была неясность землистая, а вокруг… эта ясность варьировала и пересекалась другой ясностью с золотыми точками, подобно зведочкам, кроме этого разнообразность вносилась также и цветками всевозможных оттенков, которые вкраплялись в эту безмерную ясность».

Теософы и философы о цвете