Цвет вечности

Но боковым зрением видела, что эти огни потухли, он наклонился ко мне через стойку и поднял мой подбородок, заставив наши глаза встретиться.

– Ты думаешь, я спас тебя ради этого? – и, не дожидаясь моего ответа, сразу продолжил: – Ава, тебе было страшно. Ты кричала и тебе нужна была помощь. В тот момент я вообще не думал о том, как победить волколаков и как я буду решать эту проблему. Ты нуждалась во мне, и я не мог оставить тебя. И твоя жизнь не напрасна. Даже если мы не остановим волков, твоя жизнь не будет ошибкой. Ты получила возможность продолжать её не ради помощи дракону.

Мои ресницы задрожали.

– Знаю, прости. Просто если бы я умерла, это не было бы концом. Не знаю, почему я…– мой тонкий голос оборвался. – Извини, просто я устала.

Всё, что я должна была делать сейчас – это лежать сутками в кровати, давать выход своему горю в виде невысыхающих слёз. Но я скиталась по нави, не имея времени на траур. Не имея возможности как-то пережить, пропустив через себя и похоронить мою боль.

– Лучше бы ты устала выдумывать такие вещи. Не хочу, чтобы ты думала, что вот, десять минут назад мы танцуем у террасы, я дарю тебе подарок, мы шутим, мы вместе все твои восемнадцать лет, и в следующие несколько мгновений я должен был просто бросить тебя.

Мне вспомнился этот вечер. Вспомнился Ян, каким он был непривычным в классическом костюме, и какой красивой была я. Возможно, моё последнее счастливое воспоминание в жизни. В этой жизни. Вряд ли меня ждало радостное будущее. А ещё я могла вообще не выбраться живой из мира духов.

В моих глазах собиралась влага, и я широко распахнула их, чтобы не моргнуть, иначе соленые капли покатились бы по щекам. Но одна из них всё равно побежала к моему подбородку. Ян смахнул её кончиком указательного пальца.

– Не веришь, что я люблю тебя?

Я хныкнула как ребёнок, но не дала плачу собой завладеть и сама себе улыбнулась. Немного, но очень искренне.

– А ты любишь меня? – уголки моего рта растягивались всё смелее.

Губы Яна точно так же поплыли вверх.

– А ты меня? – задал он вопрос вместо ответа.

Будто он стеснялся отвечать первым. Это, правда, развеселило меня. Не одна я вела себя здесь как ребенок, в эту минуту. И спрыгнув с высокого стула, я обошла стойку и встала напротив него. Ян тоже поднялся. Мое тело прижалось к нему, а он меня обнял.

– Подумаешь, умерла бы, – стал дразнить он. – Да за твоё поведение ты попала бы в пекло.

Он погладил меня по волосам.

– Моё поведение не такое уж и ужасное, – пробурчала я в его футболку.

– Я бы рассказал всё со своей точки зрения и поверь, договорился бы, чтобы тебе ненадолго выделили место.

Знаю, он мог. Велес сказал, что главный из драконов властвует в пекле. И теперь давние угрозы Яна о пекле не казались мне дурачеством. Я не знала его связей и возможностей. Да и вообще, я вдруг осознала: чем больше его узнаю, тем меньше знаю. Это звучало парадоксально, но было правдой. А затем, я почему-то вспомнила свой недавний сон. Его абсолютно чужое лицо, его плащ, сотканный из тьмы.

Объятия разжались, и я выскользнула, вернувшись на своё место и последив за потолком: пыталась найти Кинли и скоро обнаружила его висящим вниз головой как летучую мышь на люстре. И пока я решала, говорить ли Яну об этом. Он отправился к рабочей кухонной панели и начал рыться в шкафчиках.

– Меня не было здесь больше сотни лет. Еда лежит, но тебя мы этим кормить не станем.

– Мне всё равно на себя, – ответила я. – Но Кинли хочет есть.

– Зато мне не всё равно на тебя. Может, зажарить твою птицу, отрывающую мою люстру?

Ян развернулся ко мне и прищурился, бросая взгляд негодования на Кинли. Я ощутила неприятное воображаемое давление на плечи, которое ощущала всегда, когда он что-то делал не так. Но Ян не понимал – лучше одна люстра пострадает, чем несколько. Лучше ему так и висеть там, если нравится. Согнать его я тоже не могла. Это было слишком высоко.

– Может, яблоки? – спросила я у Яна, чтобы его немного развеять его внимание.

– Вариантов же никаких, – произнес он. – Я попросил Велеса кое-кому сообщить, что я здесь, и надеюсь, он сыграет немаловажную роль в том, чтобы тебя нормально покормить.

Вообще не понимая, о чём он, я лишь отметила, что до сих пор не очень-то хочу есть. Если мой разум и отвлекался от горя и скорби, то тело помнило всё. Оно страдало.

Ян вышел из дома, где сгущался вечер и переходил в ночь, и собрал небольшую декоративную корзинку яблок, пока я смиренно ждала его, всё же опасаясь, что пока его здесь нет, кто-то, кому здесь не место сможет проникнуть внутрь. Мой взгляд пристально следил за стеклянными стенами и высматривал опасность. Но я видела в них лишь Яна, в нескольких десятках метров от дома.

Когда он вернулся, Кинли слетел с люстры, и взяв из моих рук фрукт принялся есть. Я знала, что должна была покормить его мясом, но пока не могла дать ему большего. Вместе с ним поела сама.