Цвет волшебства

Аймор с легкой насмешкой наблюдал за ними с другого конца стола, время от времени бросая какому-нибудь из воронов кусок со своей тарелки. Рядом взад-вперед расхаживал Визель.

— Ты слишком нервничаешь, — сказал Аймор, не отрывая взгляда от сидящей напротив пары. — Я чувствую твой страх, Стрен. Кто осмелится напасть на нас здесь? А этот подзаборный волшебник сам придет. Он слишком большой трус, чтобы не прийти. Он станет торговаться. И окажется у нас в руках. Вместе с золотом. И сундуком.

Визель сверкнул единственным глазом и ударил кулаком по затянутой в чёрную перчатку ладони.

— Кто бы мог подумать, что на всём Диске наберется столько разумной груши? — посетовал он. — Откуда нам было знать?

— Ты слишком волнуешься, Стрен. Уверен, на этот раз у тебя всё получится, — ласково сказал Аймор.

Его помощник с отвращением фыркнул и отправился в обход зала, чтобы задать жару своим людям. Аймор продолжал наблюдать за Двацветком.

Странно, но маленький турист, казалось, совершенно не осознавал всей серьезности своего положения. Аймор несколько раз видел, как он с выражением глубокого удовлетворения осматривает комнату. Турист не переставая болтал с Пузаном, и Аймор заметил, как какой-то клочок бумаги перешёл из рук в руки. Трактирщик в свою очередь вручил чужестранцу несколько монет. Странно всё это…

Когда Пузан поднялся на ноги и вразвалку прошлепал мимо стула Аймора, рука главного вора, будто распрямившаяся стальная пружина, вылетела вперёд и ухватила толстяка за передник.

— О чём это вы беседовали, мил человек? — негромко поинтересовался величайший вор в Анк-Морпорке.

— Н-ни о чем, Аймор. Частное дельце, не более того.

— Между друзьями не бывает секретов, Пузан.

— Э-э, гм. Ну, по правде говоря, я сам не успел разобраться, что к чему. Это нечто типа пари, понимаешь? — нервно объяснил трактирщик. — Мы вроде как поспорили, что «Порванный Барабан» не сгорит.

Аймор буравил его своими глазками, пока Пузан не задергался от страха и беспокойства. Тогда главный вор расхохотался.

— Вы держали пари на эту изъеденную древоточцами кучу старых бревен? — переспросил он. — Парень, должно быть, чокнутый!

— Да, но у этого чокнутого водятся денежки. Он говорит, что теперь, когда у него есть… не могу вспомнить слово, на «п» начинается, ставка, так сказать… в общем, тем людям, на которых он работает в Агатовой империи, придется раскошелиться. Если «Порванный Барабан» сгорит. Не то чтобы я надеялся, что это случится. Что он сгорит. В смысле «Порванный Барабан». Я хочу сказать, он для меня как дом родной, «Барабан» этот…

— А ты не так уж и глуп, а? — подытожил Аймор и оттолкнул трактирщика прочь.

Дверь резко распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

— Эй, это же моя дверь! — завопил Пузан.

Потом до него дошло, кто стоит на верхней ступеньке. Он успел нырнуть под стол за долю секунды до того, как короткий чёрный дротик, пролетев через всю комнату, с глухим стуком впился в деревянную обшивку стены.

Аймор осторожно протянул руку и налил ещё кувшин пива.

— Не хочешь присоединиться, Злорф? — ровным голосом спросил он. — И убери шпагу, Стрен. Злорф Мягкоступ — наш друг.

Президент Гильдии Убийц ловко крутанул короткую духовую трубку и тем же движением плавно опустил её в кобуру.

— Стрен! — повторил Аймор.

Вор в чёрном, шипя, вложил шпагу в ножны. Однако его рука не отрывалась от рукояти, а глаза — от убийцы.

Это было нелегко. В Гильдии Убийц отбор кандидатов на повышение производился путем конкурсных экзаменов, а практика была самым важным — и, в сущности, единственным — предметом. Поэтому широкое честное лицо Злорфа было крест-накрест изрезано старыми, затянувшимися рубцами — результат многих рукопашных схваток. Впрочем, возможно, что это лицо и раньше не было таким уж красивым, — поговаривали, что профессию, в которой широко практиковались тёмные капюшоны, плащи и ночные прогулки, Злорф выбрал потому, что среди его предков были избегающие дневного света тролли. Люди, которые осмеливались посудачить об этом в пределах досягаемости слуха Злорфа, имели обыкновение складывать потом свои уши в шляпу.

Злорф, которого сопровождали несколько подручных, неторопливо спустился по ступенькам и, остановившись прямо перед Аймором, сказал:

— Я пришел за туристом.

— Он имеет к тебе какое-то отношение, Злорф?

— Да. Гринджо, Урмонд, взять его.

Двое убийц выступили вперед. Однако перед ними возник Стрен, и лезвие его шпаги материализовалось в дюйме от их глоток.

— Скорее всего, я успею убить только одного из вас, — процедил он, — так что посоветуйтесь между собой, кого именно.

— Подними голову, Злорф, — предложил Аймор.

Из темноты между балками вниз смотрел ряд злых жёлтых глаз.

— Ещё один шаг, и ты уйдешь отсюда с большим количеством пустых глазниц, чем пришёл, — сказал главный вор. — Так что сядь, Злорф, и выпей. Давай обсудим проблему, как разумные люди. Я-то думал, у нас с тобой уговор. Вы не грабите — я не убиваю. В смысле за деньги, — добавил он после небольшой паузы.

Злорф принял предложенное пиво.