Цвет волшебства

Креозот бросил ещё один скорбный взгляд на пустую винную бутылку и сказал:

— Зато я знаю, где находится ковер-самолёт.

— Нет, — запротестовал Ринсвинд, отгораживаясь вытянутыми руками. — Ни за что. Даже и не…

— Он принадлежал ещё моему дедушке…

— Настоящий волшебный ковёр? — переспросил Найджел.

— Послушайте, — с жаром принялся убеждать их Ринсвинд, — при мне даже высоких слов говорить нельзя — у меня начинается головокружение.

— О, самый, — сериф тихонько рыгнул, — настоящий. С симпатичным узорчиком. — Он уже в который раз глянул на бутылку и вздохнул. — Когда-то он был дивно голубого цвета.

— И ты знаешь, где он лежит? — медленно спросила Канина, чуточку пригнувшись, как человек, подкрадывающийся к дикому животному, которое в любой момент может испугаться и убежать.

— В сокровищнице. Как туда пройти, я знаю. Видите ли, я невероятно богат. По крайней мере, так мне сообщали, — он понизил голос и попробовал подмигнуть Канине. В конце концов, ему удалось это сделать — правда, двумя глазами сразу. — Мы могли бы сесть на него, — продолжал он, покрываясь испариной. — И ты расскажешь мне историю о том, как…

Ринсвинд попытался вскрикнуть сквозь сжатые зубы. У него даже щиколотки вспотели.

— Я ни в жизнь не полечу на ковре-самолёте! — прошептал он. — Я панически боюсь земли!

— Ты хотел сказать «высоты», — поправила Канина. — И прекрати эти глупости.

— Что хочу сказать, то и говорю. Тебя ведь не высота убивает, а именно земля!

Битва при Аль Хали представала глазам в виде похожего на молот облака, в клокочущих клубах которого раздавались жуткие силуэты и виднелись странные звуки. Магические снаряды, пролетающие время от времени мимо цели, уносились в город. Там, где они приземлялись, всё становилось… другим. К примеру, большая часть базара-сука превратилась в непроходимый лес из огромных жёлтых грибов. Никто не знал, как сие превращение отразилось на торговцах, хотя, возможно, они ничего не заметили.

Храм Бога-Крокодила Оффлера, покровителя города, стал довольно уродливым сооружением из сахара, раскинувшимся сразу в пяти измерениях. Но это было неважно, потому что на него мигом накинулись полчища гигантских муравьёв.

С другой стороны, в городе осталось не так уж много людей, которые могли оценить это выступление против невольного превращения храма, потому что большинство из них бежало, спасая свои жизни. Равномерным потоком они двигались через плодородные поля. Некоторые сели в лодки, но этот путь к бегству оказался отрезан, когда большая часть территории гавани превратилась в болото, в котором, по никому не известным причинам, вила себе гнездо парочка розовых слоников.

Одна из заросших водорослями сточных канав забурлила, и оттуда медленно выбрался Сундук, гоня перед собой волну спасающихся бегством мелких аллигаторов, крыс и каймановых черепах, руководимых неясным, но абсолютно точным животным инстинктом.

На крышке Сундука застыло выражение мрачной решимости. Вообще, ему немногое было нужно от этого мира — если не считать полного уничтожения всех других форм жизни. Но сейчас больше всего на свете он нуждался в своем хозяине.

То, что это сокровищница, легко можно было понять по невероятной пустоте. Двери были сорваны с петель, решетки, закрывавшие ниши в стенах, — выломаны. Вокруг валялось множество разбитых сундуков. Их вид вызывал у Ринсвинда прилив вины, и он примерно две секунды гадал, куда подевался его Сундук.

В сокровищнице царила почтительная тишина, как это всегда бывает в тех местах, откуда только что исчезла большая сумма денег. Найджел отошел в сторону и, в надежде отыскать тайники, ощупал несколько сундуков, тщательно исполняя инструкции, изложенные в главе одиннадцать.

Канина нагнулась и подобрала с пола небольшую медную монетку.

— Как это ужасно, — высказался наконец Ринсвинд. — Сокровищница, в которой нет сокровищ.

Сериф стоял и улыбался во весь рот.

— Не стоит так переживать, — посоветовал он.

— Но кто-то украл у тебя все деньги! — воскликнула Канина.

— Полагаю, это слуги, — отозвался сериф. — Очень вероломно с их стороны.

Ринсвинд бросил на него странный взгляд.

— Разве тебя это не беспокоит?

— Не особенно. На самом деле я очень мало трачу. И я часто спрашивал себя, каково оно — быть бедным.

— Скоро тебе представится прекрасная возможность это выяснить.

— Мне понадобится чему-нибудь учиться?

— Всё приходит само собой, — успокоил Ринсвинд. — Учишься по ходу дела.

Где-то вдалеке раздался взрыв, и часть потолка превратилось в желе.

— Э-э, слушай, — вмешался Найджел, — этот ковёр…

— Да, — подхватила Канина. — Ковёр.

— Ах да, ковер… Нажми на нос стоящей позади тебя статуи, о персиковозадая драгоценность пустынного рассвета.

Канина, покраснев, совершила указанное мелкое святотатство над большой зелёной статуей Бога-Крокодила Оффлера.

Ничего не произошло. Потайные отделения усердно избегали открываться.

— Гм. Попробуй левую руку. Она предприняла безуспешную попытку повернуть длань. Креозот почесал затылок.

— Может, нужно дернуть за правую…