Цвет волшебства

— Точно. Итак. Всякое каутау запретить. Меня от этого корёжит. Чтобы больше никто ни перед кем не пресмыкался, понятно? А при встрече со мной пусть отдают честь, а ещё лучше деньги. Но никакого больше битья башкой о землю. Экая мерзость… Всё это запиши на бумагу, как полагается.

— Сейчас сделаю. А…

— Подожди, я ещё не закончил. — Коэн покусал губу. Он сейчас пытался думать, а это для него было непривычное занятие. Красных воинов на улице всё прибывало. — Да, вот. Можешь добавить, что я отпускаю на свободу всех узников, кроме тех, кто сделал что-то действительно плохое. Например, пытался кого-то отравить. Детали доработай сам. А всем, кто пытал людей, чтобы отрубили головы. И каждому крестьянину выдать по бесплатной свинье, ну, или по ещё какой-нибудь твари. Предоставляю тебе облечь всё это в кудрявые выражения вроде «сим повелеваю» и всё такое прочее.

Коэн перевёл взгляд на стражников. Те упорно валялись в грязи.

— Я, кажется, приказал вам встать. Клянусь, следующему, кто вздумает целовать землю у меня под ногами, я как следует накостыляю по шее. Понятно? А теперь отворяйте ворота.

Толпа разразилась приветственными возгласами. Когда Орда вступила в Запретный Город, люди последовали за ними. Со стороны это выглядело как нечто среднее между революционной атакой и степенной прогулкой.

Красные воины остались снаружи. Один из них поднял терракотовую ногу (раздался негромкий ноющий рокот) и направился в сторону стены. Он шел, пока не стукнулся о неё головой.

Некоторое время воин бродил кругами, как пьяный. Потом все-таки сумел остановиться в паре шагов от стены, при этом не врезавшись в нее.

Подняв трясущийся палец, он написал красной пылью, превратившейся на мокрой штукатурке в нечто вроде краски:

«ПАМАГИТЕ СПАСИТЕ ЭТО Я

Я СДЕСЬ НА РАВНИНЕ

ПАМАГИТЕ МНЕ СНЯТЬ

ЭТИ ЧОРТОВЫ ДАСПЕХИ».

За спиной у Коэна волновалось людское море. Люди кричали и пели. Будь у него доска для серфинга, он вполне мог бы прокатиться по головам. Дождь тяжело стучал по крыше и заливал дворики.

— Чему они так радуются? — спросил Коэн.

— Думают, что ты будешь грабить дворец, — объяснил Профессор Спасли. — Они ведь наслышаны о варварах. Вот и надеются, что им тоже кое-что перепадёт. И потом, им очень понравился твой приказ о бесплатной свинье.

— Эй, ты! — крикнул Коэн, обращаясь к юноше. Тот, согнувшись под тяжестью большой вазы, радостно ковылял мимо. — Ворюга! Убери свои лапы от моих вещей! Это большая ценность! Это… это…

— Ваза династии Динь, — подсказал Профессор Спасли.

— Во-во, — подтвердила ваза.

— Это ваза династии Динь, слышал? Немедленно поставь на место! И вы, там, тоже… — Коэн повернулся и яростно замахал мечом. — Немедленно снимите обувь! Вы царапаете паркет! Он и так чёрт знает в каком состоянии!

— Вчера ты не очень-то беспокоился о паркете, — пробурчал Маздам.

— Тогда это был не мой паркет.

— Почему же, он был уже твой, — сказал Профессор Спасли.

— Не совсем, — возразил Коэн. — Существует определённый порядок, как захватывать город. Кровь. Люди понимают только кровь. Если просто прийти и захватить город, никто к этому серьезно не отнесётся. Но моря крови… Это понимают все.

— А ещё горы из черепов, — одобрительно произнёс Маздам.

— Вспомните историю, — продолжал Коэн. — Стоит встретить… Эй, ты, который в шляпе, это мой…

— Столик для бакары-сан, красное дерево с инкрустацией, — пробормотал Профессор Спасли.

— …Во, слышал? Так что поставь на место! О чём это я? А, вспомнил. Если слышишь про короля, о котором все говорят: «О, вот это был король так король», можешь смело держать пари на последние сандалии, что это был здоровущий бородатый гаденыш, который рубил головы почём зря и при этом весело смеялся. Эй, там! Ты что, совсем обнаглел? Но про другого короля, если он просто издавал честные законы, читал книги и старался сойти за умного, про него что скажут? «О, — скажут люди, — он был, конечно, ничего, но немного размазня. Разве ж что король?» Вот так вот.

Профессор Спасли вздохнул.

Ухмыльнувшись, Коэн с такой силой хлопнул его по спине, что он покачнулся и чуть не упал на двух женщин — те тащили бронзовое воплощение философа Лай Тинь Видля.

— Что, Проф, нечего сказать? Ну, как ты это объяснишь? Впрочем, можешь не напрягаться. Ты ж не настоящий варвар. А ну-ка, поставьте чертову статую на место, мадамы, а то как отлуплю мечом!

— Но я думал, можно провернуть всё так, чтобы никто не пострадал. С помощью мозгов, а не грубой силы.

— Обычно это не проходит. История делается иначе. Сначала кровь, а потом мозги.

— Горы из черепов, ты хочешь сказать, — поправил Маздпм.

— Всё равно, должен же быть другой способ, кроме убийства и кровопролития, — не успокаивался Профессор Спасли.

— Ага. Способов есть много. Только ни один не работает. Калеб, не в службу, а в дружбу, эти… эти…

— …Изящные нефритовые миниатюры работы неизвестного бхонгского мастера… — пробормотал Профессор Спасли.

— …Именно. Отбери их у того парня. Одну он запихал под шляпу.